Плод воображения

И снова какая-то из его душ тихо зашептала: «А может, всё дело в том, что они уже всё искупили, а тебе это еще только предстоит? Сначала помучайся как следует — и заслужишь вечнозеленую поляну, молодость, тишину или музыку (по желанию), Мету или Сероглазую (в зависимости от того, как соединятся разлетевшиеся атомы, когда труба пропоет: „В свои разрушенные тела вернитесь!..“)»

Сероглазая вроде бы поверила ему. Скоро он узнает, какой бывает расплата за ложь — хотя бы за ту маленькую ложь во благо, которую он произнес, забыв, что измерить «благо» вообще не в его силах и вне его разумения. Кажется, он обещал Сероглазой, что она его спасет? Или он обещал это себе? Так кто из них двоих наивнее?

Ну-ну, вот теперь и посмотрим.

115. Лада получает подарки

Когда до церкви оставалось несколько десятков шагов, перед ней появилась массивная фигура в черном, бесшумно отделившаяся от тени. Лада не остановилась — какая теперь разница? Может, оно и к лучшему. Пусть снова отправит ее туда, где нет этой адской боли и не надо никого искать в кромешной тьме. Но она уже привыкла и к тому, что ее желания не выполняются, а значит, жизнь точно не была сказкой — ни волшебной, ни доброй.

У человека в черном пальто не было в руке пистолета, хотя это ничего не значило — он мог убить ее пальцами, не говоря уже о зубах. Кстати, она различала его зубы — грязно-коричневые даже в сумерках, словно осколки костей, торчащие из окровавленной раны, — и что же она видела, если не улыбку убийцы, наслаждавшегося беззащитностью жертвы?

Чтобы не смотреть на это, она перевела взгляд выше — на церковь, тонущую в сумерках. Прямо перед ней оказалось громадное окно с витражом — Богородица с младенцем на руках. Там, где у Богородицы когда-то было лицо, зиял провал, но в нем вдруг появилось другое, бледное и непропорционально маленькое личико. Лада едва не засмеялась. Это было лицо бедняжки-мать-ее-Елизаветы.

Конец издевательству всё же наступил, хоть и не мгновенно. Лада почуяла запах парня в черном — это было похоже на оглушающий удар волны концентрированного смрада, который поставил последнюю точку. У нее в голове помутилось; черная фигура распалась на несколько фантомов, окруживших ее плотным кольцом, и ей почудилось, что проваливается в колодец, где уже лежит парочка гниющих трупов.

* * *

Почувствовав, что ей в лицо брызгают водой, она подумала, что и это уже было. Возвращаться к жизни не хотелось, но пришлось. Пока она была без сознания, смрад пропитал ее насквозь и теперь казался всего лишь еще одним липким оттенком сумерек.

В этих сумерках нарисовалась свечка и два желтых лица — почти вплотную придвинутое мужское, с черной всклокоченной бородой, и чуть дальше — женское. Во что же ты играешь, Лизонька-сучка? А может, судя по твоему виду, уже доигралась?..

Лада сидела на каменном полу, привалившись спиной к стене, и чувствовала себя так, словно ее до пояса зарыли в могилу. Был недолгий промежуток времени, когда ощущение тела, придавленного чем-то тяжелым, стало явным, а боль запаздывала, — и в этом промежутке она сделала одно приятное открытие: ее руки были свободны. Ни наручников, ни браслетов. Только страшноватые кровоподтеки на запястьях, похожие на дохлых червей под кожей. Но это ее уже мало волновало.

Бородатый наблюдал за ней с такой ухмылкой, словно приготовил еще как минимум одну хорошую новость. И вскоре Лада убедилась, что это действительно так. Он подвинул к себе ее большую дорожную сумку, запустил туда свою лапу и извлек на свет пакет с лекарствами. Значит, тайничок в кустах таковым не являлся. Она чувствовала себя лузером, но и это уже было не важно.

А что тогда важно? Продержаться немного, пока не получишь еще парочку затрещин и не лишишься оставшихся зубов? Может, хватит?

Нет, не хватит. Должно же сбыться хотя бы одно предсказание в этой проклятой жизни, иначе она не сможет вспомнить в свою последнюю минуту ни о чем хорошем. Вообще ни о чем.

Дрожащими руками она взяла пакет и достала из него пару капсул. Поймала на себе взгляд Елизаветы. Сам черт не разберет, что у той на уме. Смотрит так, словно Лада вот-вот выпьет яд. Ей проще было бы знать, что Лизонька свихнулась от недавних потрясений. Да пошла она, лишь бы не мешала.

Бородатый уже услужливо протягивал ей белый одноразовый стаканчик — наверняка из пайкового комплекта. Сцена почти карикатурная, если учесть сопутствующую вонь. Лада проглотила капсулы и запила водой, которая оказалась холодной и достаточно чистой, хотя, честно говоря, сошла бы любая. Бородатый порылся в пакете и достал еще одну капсулу. Сунул ей — глотай, мол. Доза была в самый раз. Похоже, ублюдок неплохо разбирался в фармакологии. А по виду не скажешь.