Пляска смерти

Юдифь. Здесь нечем дышать! Да, я понимаю те­бя, Аллан, здесь невыносимо!.. Одни спекуляции — содой и людьми!

Молчание.

(С искренним волнением.) Аллан, у меня, как тебе из­вестно, счастливый характер — мне были неведомы страдания... но... теперь я, кажется, начинаю созна­вать, что это такое!

Аллан. Ты?

Юдифь. Да!.. Начинаю! (Прижимает руки к гру­ди.) О, как я страдаю! О!..

Аллан. Что с тобой?

Юдифь. Не знаю!.. Я задыхаюсь! По-моему, я умираю!

Аллан. Юдифь?

Юдифь (кричит). О!.. Так вот что это такое! Это же... бедные мальчики!

Аллан. Будь я столь же жесток, как ты, рассме­ялся бы!

Юдифь. Я не жестокая, просто ничего не пони­мала! Не уезжай!

Аллан. Я должен!

Юдифь. Хорошо, поезжай!.. Только оставь мне что-нибудь на память!

Аллан. Что я могу тебе дать?

Юдифь (с глубокой искренней болью). Аллан... Нет, я этого не перенесу! (Кричит, держась за грудь.) Какая мука, какая боль!.. Что ты со мной сделал?.. Не хочу больше жить!.. Аллан, не уезжай, не уезжай один! Давай вместе, возьмем шлюп, наш белый ма­ленький шлюп, — и выйдем в море, закрепим шко­ты — ветер хороший... и шлюп опрокинется — там, далеко, где нет водорослей и медуз... А? Что скажешь?.. Только вот надо было вчера выстирать паруса — они должны быть белее снега... в этот миг я хочу ви­деть белое... и ты будешь плыть, обнимая меня од­ной рукой, пока не устанешь... и тогда мы пойдем ко дну... (Поворачивается.) Разве не благородно? На­много благороднее, чем лить слезы да тайком писать письма, которые отец будет вскрывать и высмеивать! Аллан! (Хватает его за руки и тормошит.) Слы­шишь?

Аллан (смотрит на нее горящими глазами). Юдифь! Юдифь! Где же ты была раньше?

Ю д и ф ь. Я же не знала, как же я могла говорить то, чего не знала?

Аллан. А теперь я вынужден покинуть тебя!.. Ну да, пожалуй, это единственный и самый лучший вы­ход!.. Где уж мне тягаться с человеком, который...

Юдифь. Ни слова о полковнике!

Аллан. Разве это неправда?

Юдифь. Правда... и неправда!

Аллан. А совсем неправдой может быть?

Юдифь. Да, теперь будет! Через час!

Аллан. Ты сдержишь слово? Я могу ждать, могу терпеть, могу работать!.. Юдифь!

Юдифь. Не уходи еще!.. Сколько мне ждать?

Аллан. Один год!

Юдифь (ликующе). Всего один? Я буду ждать тысячу лет, а если ты и тогда не появишься, перевер­ну небесный свод задом наперед, так что солнце на­чнет всходить на западе... Тсс, кто-то идет!.. Аллан, настал миг разлуки... Тихо! Обними меня!

Обнимаются.

Нет, не целуй! (Отворачивает лицо.) Ну, иди! Иди же!

Аллан идет к двери и берет шинель. После чего они бросают­ся друг другу в объятия, и Юдифь целиком исчезает в его шинели. На мгновение их губы сливаются в поцелуе. Аллан выбегает. Юдифь, всхлипывая, бросается плашмя на диван.

Вновь вбегает Аллан и падает на колени возле дивана.

Аллан. Не могу! Нет сил оставить тебя, теперь, теперь!

Юдифь (поднимается). Если бы ты знал, как ты сейчас прекрасен, если бы видел!

Аллан. Молчи, разве может мужчина быть пре­красным! А вот ты, Юдифь! Ты... ты... Ты сделалась милой и доброй, и я разглядел в тебе другую Юдифь... мою Юдифь!.. Но если ты меня обманешь, я не пере­живу!

Юдифь. По-моему, я все-таки умираю!.. О, уме­реть бы сейчас, когда меня переполняет счастье!..

Аллан. Кто-то идет!

Юдифь. Пусть их! Я ничего на свете больше не боюсь! Просто хочу, чтоб ты укрыл меня под своей шинелью. (Понарошку прячется под шинель.) И я по­лечу с тобой в Норланд. Что будем делать в Норланде? Станем егерем... таким вот, с пером на шляпе... весьма изящно, и тебе пойдет. (Ерошит ему волосы.)

Аллан целует ей кончики пальцев, один за другим, потом

целует ее ботинок.

Что ты делаешь, юный безумец? Губы же измажешь! (Порывисто встает.) И я не смогу поцеловать тебя на прощание!.. Я иду с тобой!

Аллан. Нет-нет, меня посадят под арест! Юдифь. Я и под арест с тобой пойду!

Аллан. Тебе не позволят!.. Все, пора расста­ваться!

Юдифь. Я поплыву за пароходом... а ты прыг­нешь в воду и спасешь меня, о тебе напишут в газете, и мы сможем обручиться! Давай, а?

Аллан. Ты еще способна шутить?

Юдифь. Наплакаться всегда успею!.. Про­щай же!..

Бросаются друг другу в объятия, после чего Аллан выходит в двери задника, которые остаются распахнутыми, они обнима­ются за порогом, под дождем.

Аллан. Ты промокнешь! Юдифь!

Юдифь. Плевать!

Они отрываются друг от друга. Аллан уходит, Юдифь, махая платком, стоит на дожде, ветер треплет ее волосы и одежду. Потом влетает в комнату и бросается на диван, зарывшись

лицом в руки.

*        * *

Алис (входит, подбегает к Юдифи). В чем де­ло?.. Ты заболела?.. Ну-ка встань, дай я на тебя по­смотрю!

Юдифь встает.

(Пристально разглядывает ее.) Ты вовсе не больна!.. Но утешать тебя я не намерена! (Выходит направо.)

В дверях задника появляется лейтенант.

Юдифь (вскакивает, надевает плащ с капюшо­ном). Пожалуйста, лейтенант, проводите меня до те­леграфа!

Лейтенант. Если я могу быть вам полезен... но мне кажется, это не совсем прилично!

Юдифь. Тем лучше! Именно это и требуется — вы должны меня скомпрометировать... только не пи­тайте никаких иллюзий!.. Идите вперед! (Выходят в дверь задника.)

*        * *