Пленники Амальгамы

Что ж, я привыкла в критический момент оказываться в полном одиночестве. Или она привыкла оказываться в одиночестве? Все тот же космос, где летит мелкий астероид по имени Майя, ни ответа от других небесных тел, ни привета. А главное, все астероиды кружат вокруг Солнца по заданным орбитам, в то время как Майя удаляется от теплой и ласковой звезды! Вот она пролетает мимо Юпитера, где ощутимо холоднее. Что там дальше? Сатурн? Тут уже основательный дубак, просто зуб на зуб не попадает. Ну а дальше и вовсе открытый космос, межзвездные просторы, где царит ледяной холод и абсолютная пустота…

В такие моменты мое «я» окончательно исчезает. Уже нет смысла употреблять местоимения, которые ничего не обозначают. Астероид, летящий в космической мгле, и всякие там «я», «он», «она» – вещи несовместные. Так что следует взять блокнот и записать: «Х больше не может ничего поделать. Х не имеет ни малейшего представления о том, чем Х является. Х больше не в силах об этом думать. Сейчас Х выпьет свой препарат, превратится в Y и отправится спать…»

* * *

Наш дом не часто посещают: застолья, гости, дружеские посиделки – это все в прошлом. И вдруг то и дело – звонок в дверь, и на пороге какая-нибудь Муся в длинном платье и в черном платочке. Платье немодное, платочек тоже ни к селу ни к городу, да и макияжа ноль. Но Мусе по барабану женские атрибуты, она радостно улыбается, целует Катю, после чего обе уединяются на кухне. Где долго слышен звонкий, почти детский голосок Муси, ни на минуту не прекращающий своего журчания. Я не прислушиваюсь – Муся меня не интересует. А вот я ее, похоже, интересую, иначе после визитов в моей комнате не появлялись бы религиозные книжки, иконки или связанные в пук свечи. Катя вносит подарочки с просветленным лицом, мол, посмотри, какие свечи! Они из самого Иерусалима, куда Муся паломническую поездку совершила! А эта икона знаешь, откуда? Из Дивеева, где Серафим Саровский когда-то служил и где чудеса чудесные до сих пор происходят! Икону вешают над дверью, книжку суют под нос, чтобы я читала и тоже просветлялась, только мне все это – скучно.

У меня совсем другая книжка под подушкой лежит, с историей про Осириса. Почему нет? Если Эхнатон разгуливает по городу и плавает по его каналам, почему не ожить Осирису? Причем оживает египетский бог в моем обличье (я не настолько поехала головой, чтобы ощущать себя мужчиной, но Осирис ведь не вполне мужчина, он – небожитель, нечто среднее в половом отношении). Главное, что его коварно убил злой Сет, заставив залезть в красивый короб с отделкой. «Ах, короб тебе по росту?! Так пребывай же в нем вечно!» Короб захлопнули, заперли на замок, бросили в воду. Потом волны вынесли короб-тире-гроб на берег, над ним выросло могучее дерево, скрыв Осириса внутри ствола. Так мало того: местный царь приказал срубить дерево и сделать из него колонну для своего дворца! То есть замуровали окончательно, вроде как в асфальт закатали или в железобетонную конструкцию (так бандюки, я знаю, делают). Каким образом его разыскала и оживила Изида – неизвестно, наверное, такое только в мифах бывает. А вот в жизни… Я тоже чувствую, что кто-то когда-то заманил меня в короб-гроб и захлопнул крышку. Но кто тут Сет?! Почему он меня возненавидел?! А главное: кто меня разыщет, изымет, соберет разрубленные куски души? Это ведь смерть в квадрате, без надежды воскреснуть!

Побеседовать о моих фантазиях не с кем, Капитан в очередной раз сошел на берег. Делюсь с Катей, а та тут же делится с Мусей. Спустя пару дней обе вваливаются в мою комнату, и начинается религиозная пропаганда.

– Маечка, да что ж ты читаешь?! – всплескивает ручками Муся. – Принимать языческое предание близко к сердцу – грех!

– Нормальное предание, – говорю, – про то, как человека воскресили. Ну, не человека – бога. У египтян их знаете сколько?! Ого-го! Осирис, Изида, Гор, Тот, Амон Ра…

– Язычники твои египтяне!

– А мне все равно. Послушайте, как все происходило!

Хватаю книжку и начинаю с упоением зачитывать про то, как Изида, узнав о гибели мужа, отправилась на поиски тела, чтобы достойным образом его похоронить. Достигла она, значит, города Библа, где стоял дворец того самого царя, в чьем дворце находилась та самая колонна. Извлекла тело Осириса из колонны (как, интересно? бензопилой воспользовалась?) и увезла в дельту Нила, где стала оплакивать мужа…

– Все, хватит уже!

Недовольная Катя вырывает книжку из рук.

– Я еще не прочитала, как Сет разрубил его на части! И разбросал куски по разным местам!

– Ага, нам только расчлененки не хватало!

Кажется, не в коня корм. Можно представить, что с ними случилось бы, если бы я прочла о зачатии Исиды! Та ведь собрала разрубленные части, только пениса Осириса не нашла, его рыбы съели. Так она из глины вылепила замену, а потом еще умудрилась как-то совокупиться с мертвецом и зачать сына Гора! Расскажи такое Мусе, она же в обморок хлопнется! А Катя возьмется за тряпку, которой охаживала меня еще в бытность Магдаленой…

С минуту они шепчутся, и Катя говорит:

– Ладно, послушай человека! Муся дело хочет сказать!