Планета Скарсида

О, это было решение вполне в духе Морриса — воспользоваться имуществом противника! Едва вода стала остывать по мере ухода планеты от палящих лучей Джарвуса-1, коты повыскакивали из своих убежищ и принялись ловить бесцельно блуждающие доски. Это в самом деле было очень удобное средство передвижения. Коты быстро освоили технику воздушной доски и принялись сновать туда-сюда на этих ловких приспособлениях. Спустя минуту они сумели образовать строй, и летающая кавалькада сделала несколько быстрых манёвров, повинуясь командам вождей.

— Ишь, чем обзавелись! — вознегодовал вождь Пират. — Это нечестно! Это даёт им лишний шанс!

— Кто говорит о честности, Пират?! — засмеялся Бармалей. — Это мы раньше воевали камнями да палками. А теперь новое время!

И он потряс подобранным копьём. Из двустворчатого острия, совсем как в фильмах про инопланетян, вырвалась змейка молнии и разнесла вдребезги остаток каменной стены.

— Всё это наше! — заорали коты и бросились ловить потоках горячей грязи копья.

— Мне одно только непонятно. — заметил архивариус, когда улегся первый шквал восторга по поводу победы. — Мы не взяли пленных. Такое множество собакоидов пропало, и ни одного пленного.

— Мы не будем брать пленных, Культяпкин. — ответил Моррис. — Это будет последняя война.

— Жаль. — сказал старик. — я надеялся набрать побольше пленных и обменять на них Тобика если он жив ещё, конечно.

С некоторым удивлением Моррис узнал, что наиболее почётным тут считается не убить врага, а пленить его.

— Куда же вы их потом девали? — спросил Моррис. — Не с собой же на Скарсиду утаскивали?

— Нет, конечно. — ответил старичок. — мы обменивали ихних пленных на наших — одного собакоида на одного квази. Сотника-собакоида на два квази, капитана — на пять квази, генерала — на сто квази. А уж если брали в плен самого главнокомандующего, то тогда война считалась выигранной без всяких очков. Только собакоиды тоже шли на хитрость — захватить ихнего главнокомандующего практически невозможно, потому что едва его захватят, как уже считалось, что он вовсе не главнокомандующий, а просто рядовой. Когда после обмена оставалась часть, тогда и узнавали, кто победил. Если оставались необмененными собакоиды, то считалось, что победили коты. Если наоборот — то наоборот. Архивариусы вели статистику остатков. Иной раз бывало три победы подряд, а потом как захватят столько боевых котов, что все очки пропадали. Так что, если мы не наловим хорошую кучу пленных, то эта победа как бы не победа вовсе, а простой геноцид.

* * *

Ошпаренная земля быстро просыхала. Из подполья, где сохранялись все остатки собакоидов, не участвовавших в боях, выгнали народ и заставили снова укреплять оборону — расчищать захламлённые участки внутри башен, уносить тела погибших воинов. Плач и вой стоял в долинах — женщины и дети-собакоиды оплакивали своих воинов.

— Хорошая это штука. — сказал Кунжут, разглядывая лёгкий и непроницаемый доспех, взятый у погибшего врага. Зеркальная поверхность по-прежнему отражала свет, она нисколько не повредилась — даже царапины не было. Псы погибли от воды, проникшей между сочленениями. Будь латы сплошными — они находились бы в своеобразном скафандре, которому кипяток был бы нипочём. Если бы Рушер предвидел блестящий манёвр своего бывшего Стратега, которого ни в грош не ставил, он был бы предусмотрительнее.

Хорошо зная своего врага, Моррис ни на минуту не сомневался, что того этой блестящей разгромной операцией не пронять — Рушер просто учтёт ошибки и хладнокровно предпримет следующий шаг. Но квази не думали ни о каком Рушере — они видели врага лишь в собакоидах. Последних погибло свыше десятка тысяч — это было совсем немного по сравнению с общей численностью псов-воинов. Обе армии имели приблизительно одинаковую численность: не более ста тысяч, и это были отборные звери. Всех калек, инвалидов, малосильных оставляли либо дома, либо прятали по глубоким норам во время пришествия на планету. Так было у котов, так было у псов.

— Ваша тактика неправильна. — сказал Моррис вождям во время спешно собранного совещания.