Плач

— Наверное, вы не думали увидеть вашу королеву в таком виде, Мэтью? — Она похлопала дядю по руке. — Ну вот, милорд. Все прошло. Я снова пришла в себя. Мне нужно умыться и велеть служанкам накрасить меня, прежде чем я снова выйду.

— Мне очень печально видеть вас в таком расстройстве, Ваше Величество, — тихо сказал я. — Но мне пришла в голову одна мысль. Лорд Парр, вы сказали Ее Величеству, что ее крики может услышать стражник?

Глаза королевы тревожно расширились, и Уильям похлопал ее по руке.

— Я преувеличил, чтобы ее успокоить. Эти двери толстые, специально, чтобы королева могла уединиться. Стражник может услышать громкий голос, но не слова.

— А что, если человек кричал? — сказал я. — Мужчина с громким низким голосом, голосом проповедника, привыкший, чтобы его слышали вдали?

Старик нахмурился:

— Никакой мужчина не осмелится прийти сюда и кричать на королеву.

Но Екатерина подалась вперед, широко раскрыв глаза и скомкав в ладони носовой платок.

— Архиепископ Кранмер, — проговорила она. — В тот вечер, когда мы спорили о «Стенании» и я возражала против его доводов, я кричала, и — да, он тоже кричал. — Королева судорожно глотнула. — Мы добрые друзья, мы обсуждали друг с другом вопросы веры много раз, и он очень боялся, что может случиться, если я сделаю «Стенание» достоянием публики. Сколько раз, наверное, он сам страшился костра за эти последние двенадцать лет? И он был прав, теперь я понимаю. — Она снова посмотрела на меня. — Да, если стражник мог разобрать слова кого-то из кричавших здесь, то это были слова архиепископа. Он говорил мне, что если я попытаюсь опубликовать «Стенание», гнев короля не будет иметь границ.

Лорд Парр сдвинул брови:

— Он не имел права…

— Вы сказали, это было в начале июня? — спросил я.

Королева кивнула:

— Да. — Она нахмурилась. — Кажется, пятого или шестого.

Я повернулся к ее дяде:

— Милорд, вы знаете часы вечерней смены?

— С четырех до полуночи.

— Было бы интересно выяснить, кто стоял на часах за дверью во время этого спора. У капитана Митчелла должно быть записано.

— Значит, когда мы спорили с архиепископом, за дверью мог стоять Лиман? — ужаснулась королева.

С тихим напряжением я продолжил:

— И мог узнать о существовании книги и задумать украсть ее. Если б сумел заполучить дубликат ключа. Дело лишь за этим. Милорд, давайте выясним, кто тогда стоял на часах. А потом нужно снова допросить столяра.

* * *

В тот вечер на часах стоял Лиман — начальник стражи подтвердил это. Можно было почти наверняка сказать, что, подслушав Кранмера, он узнал о существовании «Стенания», после чего составил план и стал ждать — и подкупать. Интересно, на какие деньги? Я был уверен, что этот человек действовал не один.

Мы оставили капитана в смятении и на меньшей из двух барж королевы отправились в замок Бэйнардс. Гребцы в королевских ливреях быстро гребли вниз по Темзе, а герольд с тубой сигналил всем на пути, чтобы нам освободили дорогу. К королеве вызвали Мэри Оделл, чтобы она привела ее в порядок в личных покоях и Екатерине можно было снова показаться на людях.

Мы с лордом Парром сидели под навесом друг напротив друга. На солнце был виден действительный возраст Уильяма, его бледная морщинистая кожа и усталые глаза. Я отважился спросить:

— А что, милорд, Ее Величество часто бывает… такая?

Старый лорд на мгновение взглянул мне в глаза, а потом подался вперед и тихо сказал:

— Несколько раз за последние месяцы. Вы не представляете, какое хладнокровие и самообладание от нее требуется. Это самообладание всегда было сильной чертой моей племянницы. Но под ним она женщина сильных чувств, и ее чувства становятся сильнее по мере того, как укрепляется ее вера. А с весны — допросы ее приближенных, преследования, страх, что король может отвернуться от нее… Да, раньше случалось, что она не выдерживала. Предо мною, Мэри Оделл, своими сестрами. Ей повезло, что у нее есть на кого положиться. — Уильям замолчал и жестко посмотрел на меня.

— Она может положиться и на меня, — тихо сказал я.

Лорд Парр состроил гримасу:

— Для простолюдина видеться с королевой, как видитесь вы… Ну, надо сказать, вы первый такой. И молю Бога, что последний. — Он выпрямился, взглянув мне через плечо. — Вот, пристань замка Бэйнард уже рядом.

* * *

Мы вдвоем согласовали свой подход — слова, которыми приведем Барвика к признанию, если он окажется виновным. Нельзя было терять время. Лорд Парр быстро прошел через двор и центральный коридор, строго взглянув на стражу, которая отсалютовала канцлеру королевы. Подойдя к двери столярной мастерской, он распахнул ее. Барвик строгал длинную дубовую доску, и я заметил в его рыжеватой бороде опилки, а его помощник песком шлифовал другую. Когда мы вошли, оба подняли головы — помощник удивленно, а Барвик, я видел, испуганно.

Лорд Уильям хлопнул дверью и встал, скрестив на груди руки. Повернув голову к подмастерью, он коротко сказал:

— Ступай, мальчик, — и паренек с коротким поклоном выбежал.

Барвик смотрел на нас.

— Вором оказался Майкл Лиман, — напрямик сказал я. — А его сообщником — Захари Годжер.