Питбуль

— Совершенный тиран! Я могу сказать вам, что в следующий раз потребуется судебное постановление, если мне нужно будет снова впускать в дом этого человека.

Визит, очевидно, оставил Яна в угрюмом и измученном состоянии, и когда Рут обратилась к нему с вопросом, не хочет ли он поговорить с Элоизой, он решительно отказался. Его голос звучал оскорбленно и обиженно, но Элоиза услышала в нем и нечто иное. Недоверие, которое до сих пор относилось ко всем, кроме нее, и на сердце ей легла тяжесть от осознания, что она потеряла свой особый статус Избранной.

Но могла ли она честно сказать, что ее доверие к Яну тоже не поколебалось за последние двадцать четыре часа?

Элоиза повесила трубку и нажала на педаль газа с гнетущим чувством, что разговаривала с Яном Фишхофом в последний раз. Она все еще многого о нем не знала, но она знала достаточно, чтобы понимать — вполне вероятно, он никогда больше ей не доверится.

Часы на приборной панели показывали 18.40, и Элоиза уже была на полпути к Сеннерборгу, когда заметила в зеркале заднего вида красную «Тойоту Короллу». Ее внимание привлек свет фар, и она увидела очертания человека за рулем. Элоиза переводила взгляд с дороги на автомобиль в зеркале.

Была ли это та же машина, что заехала на стоянку, когда она была в «Клубе Селеста»?

«Тойота» держалась на расстоянии, но ехала за ней, и когда она добралась до Дюббельской мельницы, то поехала прямо в город, вместо того чтобы свернуть к дому Томаса. Она набрала скорость, и шины громко загремели по булыжникам, в то время как Сеннерборг уже начал вырисовываться на горизонте в конце Дюббельской набережной.

Элоиза не теряла из виду фары в зеркале заднего вида и поворачивала наугад, чтобы проверить, последует ли «Тойота» за ней. Та висела на хвосте все двадцать минут, что она колесила по центру Сеннерборга. Наконец она взяла курс на полицейский участок.

Элоиза подъехала к зданию, оставила мотор заведенным и выскочила из машины. Дойдя до раздвижных дверей на входе, она обернулась и проследила глазами за проезжавшей мимо «Тойотой». Водитель повернулся к ней лицом, но она не смогла понять на скорости, мужчина или женщина сидит за рулем.

Это продлилось долю секунды, и автомобиль исчез.

Элоиза повернулась и вошла внутрь.

— Опять вы? — раздраженно спросил Карл Ребель, когда она подошла к стойке.

— Да, здравствуйте, — сказала она, делая жест в сторону дороги. — Звучит странно, я знаю, но за мной от самого Броагера ехала машина, и я…

— Почему бы вам не сделать нам всем одолжение и не отправиться домой в Копенгаген?

Элоиза вздернула подбородок и ошеломленно уставилась на него.

— Простите, вы не слышали, что я сказала? — спросила она, демонстративно указывая на дорогу. — Кто-то следит за мной!

— Следит за вами? — Карл Ребель на секунду состроил гримасу, потом его лицо снова приняло бесстрастное выражение. — Видимо, кому-то надоели ваши вопросы.

Элоиза уставилась на него.

— Скажи мне, Ребель, ты боишься, что я узнаю… что́? Что ты скрываешь?

— Я ничего не скрываю, — фыркнул он. — Мне просто нечего предложить выскочкам, которые приезжают сюда, хвалятся своими пресс-картами и своим копенгагенством и ждут, что мы из-за этого падем перед ними ниц.

Несколько секунд Элоиза молча смотрела на него. Потом покачала головой, развернулась и ушла.

Она села в машину и, осматриваясь по сторонам, поехала обратно в город, через мост и к мельнице.

Мало-помалу она начала расслабляться. Может быть, ей все это только померещилось.

В зеркале заднего вида не было больше никаких красных «Тойот». За ней никто не следил.

32

Лента была натянута поперек дверного проема, и Шефер увидел Руда Йохансена и младшего техника НКЦ, которые картографировали все пятна, капли, брызги и лужицы крови в вестибюле и коридоре вплоть до того места, где было найдено тело Лестера Уилкинса.

Шефер постучал по дверному косяку, и они оба подняли глаза.

— Я не помешаю? — спросил он.

— Нет, нет, заходи! — Руд махнул ему рукой и стянул маску на подбородок. — Мы уже заканчиваем.

Шефер наклонился и нырнул под ленту.

— Что с тобой случилось? — спросил Руд, кивая на подбитый глаз.

— Конни, — сказал Шефер. — Она решила, что я слишком умничаю.

Руд улыбнулся.

— Ну как? — спросил Шефер. — Нашли что-нибудь сто́ящее?

— И да, и нет. — Руд сдвинул очки на лоб. Его седые волосы были убраны под сетку, а взгляд, как всегда, был сосредоточенным, сфокусированным на задании. — Поскольку кожа не была повреждена при ударе, и, по мнению Сандала, ему нанесли один удар тупым предметом выше линии роста волос, а не несколько ударов, здесь нет ничего. — Он указал вверх на потолок. — В то же время на стене вдоль прохода много продолговатых капель крови, расположенных под углом, почти горизонтально, — говоря, Руд указывал на соответствующие места. — У жертвы шла кровь изо рта, так что, возможно, это он сплюнул или накашлял, и кровь забрызгала стену почти горизонтально. Однако это также может быть признаком того, что его отпихнули, толкнули либо избивали, пока он истекал кровью.