Питбуль

Это был дробовик — старый двуствольный «Айя Шервуд» двенадцатого калибра — Элоиза знала это, потому что у ее отца был точно такой же. У нее не было собственной охотничьей лицензии, но она часто ездила с ним на охоту в Южную Зеландию, когда была маленькой. Он рассказывал ей о разных ружьях и винтовках, учил заряжать оружие и стрелять по жестяным банкам.

Она подняла ружье и прицелилась в свое отражение в зеркале над прикроватным столиком. Затем снова опустила его и открыла магазин.

Патронов в магазине не было.

Она посветила в шкаф в надежде найти там пачку патронов. Она предпочла бы спать с заряженной винтовкой под кроватью, пока находится здесь одна, в этой глуши, но в шкафу ничего не было.

Элоиза убрала ружье обратно и пошла в ванную.

Она долго принимала душ, стоя под ржавой водой, лившейся неровными струями из душевой лейки, а старые водопроводные трубы постукивали и болтались.

Выходя из ванной, она услышала, что звонит телефон, и скрестила пальцы, чтобы это была дочь Фишхофа.

Она побежала нагишом в спальню, чтобы ответить на звонок, но не успела увидеть номер на экране, потому что у телефона разрядилась батарея, и он выключился. Она достала из чемодана зарядное устройство и положила телефон заряжаться на прикроватный столик. Затем откинула одеяло и легла на старую скрипучую кованую кровать.

Она подняла руку и выключила ночник, комната погрузилась во тьму.

У нее сразу быстрее забилось сердце, а тело напряглось, пока она лежала, пытаясь опознать звуки этого дома, который, не считая скрипящих деревянных стен, был пугающе тих.

Потребовалось много времени, чтобы глаза привыкли к темноте, но мало-помалу вокруг проступили силуэты, похожие на корабли. Сердечный ритм медленно, но верно начал приходить в норму, и она легла на бок и посмотрела в окно. Луны не было видно, но звезды сияли ярче, чем ей когда-либо приходилось наблюдать в Дании в июле месяце.

Ее взгляд упал на скопление звезд, видневшееся у края оконной рамы — туманное белое пятнышко. Оно было похоже на одуванчик с яркими пушистыми семенами и образовывало в ночном небе идеальный круг.

Элоиза подумала об отце. И о Томасе.

Обо всем, что она потеряла.

Она закрыла глаза, сжала губы и тяжело выдохнула.

22

Шефер внезапно проснулся и сел в постели. В доме было темно, Конни спала рядом с ним на кровати. Он на мгновение задержал дыхание, сидя совершенно неподвижно, и прислушался.

Где-то по соседству лаяла собака… на Аллее Вигерслев газовала машина… Слышалось дыхание Конни.

Больше ничего.

Что-то не так.

Он спустил ноги с кровати и подошел к окну, выходившему на дорожку, огибавшую с одной стороны дом. Окно стояло открытым, но шторы были задернуты.

Шефер стоял, не двигаясь, и прислушивался.

Секунды шли. Пять, десять.

Он уже собирался снова лечь в постель, когда вновь услышал этот звук. Разбудивший его голос. Шепот внизу, в темноте.

Он подошел к креслу в другом конце спальни и вытащил пистолет из кобуры, висевшей на спинке.

— Малыш? — сонно прошептала Конни, приподнимаясь на локтях. — В чем дело?

Шефер посмотрел на нее и прижал палец к губам.

Она во мгновение ока пробудилась и села.

Шефер подошел к открытому окну и отодвинул занавеску на несколько сантиметров, чтобы посмотреть наружу.

Весь придомовой проезд было не видно, но он заметил длинные тени на плитке, освещенной уличным фонарем. Послышался шепот, и Шефер замер и прислушался.

Конни встала с кровати.

— Эрик, что случилось?

— Там снаружи кто-то есть, — прошептал он, протягивая ей телефон с прикроватной тумбочки. — Звони 112!

Он вышел из спальни и направился к лестнице.

— Не ходи туда! — прошептала Конни, останавливаясь в дверях позади него. Ее взгляд был напряженным от волнения.

Он поднял руку, чтобы она молчала, беззвучно спустился по лестнице и вышел через заднюю дверь на кухне.

Ночной воздух был свеж и сух, но ему было не холодно, хотя на нем были только трусы и майка. Адреналин бурлил в крови, и он не чувствовал ничего, кроме пистолета — холодного на ощупь, такого знакомого руке. Он держал его перед собой, медленно обходя дом.

Он остановился на углу, лицом к дороге, и, оставаясь в укрытии, постарался понять, откуда доносятся голоса.

Он слегка наклонился вперед, чтобы одним глазом видеть подъездную дорожку.

Тот самый темно-синий «БМВ» стоял перед его домом, а багажник его собственной машины был открыт. Он увидел двух мужчин, которые склонились над багажником и копались в вещах.

Оба были в балаклавах и по меньшей мере на голову выше Шефера. Плечи у них были широкие, а бицепсы огромные, из-за чего руки выглядели удивительно короткими.

Картонная коробка, которую Шефер положил в машину несколько часов назад, лежала опрокинутой на плитке рядом с правым задним колесом. Содержимое было вытряхнуто на дорожку, и бумаги легко трепетали на ночном ветру.

Шефер услышал, как они шепчутся друг с другом на незнакомом ему языке, и вышел из своего укрытия, держа перед собой пистолет.

— ЭТО ПОЛИЦИЯ! — закричал он.

Мужчины подняли головы.

— POLICE! GET DOWN![21]

Они медленно подняли мускулистые руки.