Читаем Письма В. Досталу, В. Арсланову, М. Михайлову. 1959–1983 полностью

Более огорчительно то, что Вы медленно поправляетесь после операции и не сможете в этом году приехать в Москву, не надо перегружать себя работой, даже той, которая, по Вашим словам, доставляет Вам удовольствие. Мы с Лидой мысленно с Вами и надеемся на свидание в будущем году.

Вы спрашиваете, какие у меня новости, имея, очевидно, в виду мою работу. Брошюру, куда вошёл и раздел «Искусство и фашизм»194, я начерно сдал, но не имею времени даже осведомиться, каково её дальнейшее движение. Работаю, если не говорить об отвлекающих моментах, над текстом той самой книжечки о Марксе, которую Вы хвалите. Пришлось учесть варианты и дополнения, сделанные тоже уже тридцать лет назад, внести некоторые литературные исправления. Раз Вы уже закончили свой перевод, не стоит Вам создавать себе дополнительные хлопоты, хотя, когда весь текст будет готов (вероятно, в начале июня), я мог бы прислать Вам один экземпляр (правда, не самый лучший). От комментария мы решили отказаться – работы с ним так много, что и не видно, когда я его успею кончить. Не знаю даже, сумею ли написать толковое предисловие – Вы знаете, как всегда торопят издатели, а тут они и без того ждут три года. Кроме того, у меня ещё на руках вёрстка большой статьи по истории идеи эстетического воспитания – античность, средние века, эпоха Возрождения, которая является вступительной статьёй к выходящей у нас антологии195. Лежит и дожидается очереди на переработку другая большая статья, почти книга под названием «Человек тридцатых годов». Это вступление к сборнику работ одного моего покойного ученика и товарища, большого чудака, но талантливого человека – Игоря Ильина196. И так далее в том же роде.

Весь вид на будущее загорожен начатыми работами, не могу даже читать. Меня же самого больше всего интересует сейчас современная «пляска Диониса», всевозможные бунтарские и агрессивные движения наших дней, их причины и возможности. Об этом я делал в прошлом году доклад, и текст его был принят даже к напечатанию в «Вопросах философии», но я забрал обратно на переработку и…

Между прочим, недавно пришёл из Венгрии философский журнал, в котором есть статья о Вашем покорном слуге. Называется, судя по французскому переводу, «Воинствующая эстетика имярек». Под строками довольно большая библиография, но прочесть по-венгерски я, конечно, не могу.

Марине в данный момент передать Ваш привет не сумею, так как она уехала в ГДР. Лидочка у меня болеет, радикулит её одолел. Нам с ней трудновато приходится – хозяйство у нас большое (я имею в виду книги, рукописи, текущую работу и хозяйство в собственном смысле слова), а вспомогательную силу найти негде. И с годами это растёт. «Отчуждение»!

Ещё раз – мы оба горячо желаем Вам скорейшего и полного выздоровления. Обнимаем Вас и ждём в гости в будущем году.

Ваш Мих. Лифшиц

<p>4 июля 1971 г</p>

Дорогой Владимир!

Тучи над моей головой, тучи неисполненных к сроку работ всё время сгущаются, а сна и прочих резервов личности всё меньше и меньше. Жаловаться на это и прочие обстоятельства не буду, хотя бы потому, что эти жалобы мне самому смертельно надоели, но Вы должны понять причины задержки в исполнении Ваших просьб, которые кажутся такими простыми. Не забудьте, что я всё должен делать сам. Секретарей у меня нет, и одни только дела с машинистками и почтой удручают до крайности. Некоторым моим корреспондентам я не отвечаю по году и живу под давлением нечистой совести.

Но оставим это. Прежде всего я хочу Вас поздравить с Верой. Будьте оба счастливы, и вера да пребудет с Вами. То, что Вера врач, тоже неплохо. Надеюсь, что Ваше здоровье в верных руках. Судя по письмам, оно улучшается. Можно заметить прилив энергии, но, ради бога, будьте осторожнее. Шут с ним, с полным собранием моих сочинений! Человечеству это не поможет, несмотря на Ваши добрые иллюзии. Усилия мысли несоизмеримы с движением стихий. Глядя на то, как поднимает голову неофашизм (например, в Италии), я вижу, что авангардистские идеи передовых людей не остаются безнаказанными, но от этого не легче. Ведь по закону круговой поруки, установленному Герценом197, отвечают невинные.

Я послал Вам на днях перепечатку моей статьи к пятидесятилетию со дня смерти Маркса из сборника 1935 г., как Вы просили198. Послал также недавно вышедшее немецкое издание «Кризиса». Посылаю одновременно с этим письмом русский текст для переводчика. У меня есть согласие издательства на второе дополненное русское издание, но нет времени его подготовить, а Л.Я. совсем вышла из строя – у неё уже больше двух месяцев сильный радикулит. Библиографический список я также послал. Возможно, что некоторые указания в нём не точны, но самую малость.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука