Письма, полученные мной от Шрилы Прабхупады. Том 1

Я получил из других центров сообщения о том, что им теперь нужен журнал, и твоя мысль об издании пяти тысяч экземпляров очень воодушевляет. Новости, представляемые нами в журнале «Обратно к Богу», конечно, будут необычными для людей Запада, жаждущих духовного просвещения. Так что если ты продолжишь писать статьи на основе «Бхагавад-гиты» и «Шримад Бхагаватам», они, конечно, затронут струны сердец всех людей, и люди, несомненно, откликнутся. Так что скрупулезно продолжай придерживаться этой политики, и ты добьешься успеха.

Шрила Прабхупада дал издателю журнала формулу успеха. Прабхупада делал ударение не на том, что журнал должен быть глянцевым орудием пиара, а на необходимости писать статьи на основе «Шримад-Бхагаватам» и «Бхагавад-гиты». Прабхупада отдает должное тому факту, что журнал улучшается. («Я не видел ни одного экземпляра, хотя слышал от многих об его улучшении».) «Обратно к Богу» как раз начал менять свой облик: вначале это был грубо изготовленный, размноженный на ротаторе журнал, а теперь он принимал вид более серьезного издания с более качественным графическим оформлением, и Прабхупада был рад улучшениям.

Здесь Прабхупада говорит, что получил от меня много писем и что он не уверен, на все ли мои вопросы он ответил. Сколько я всего наговорил Шриле Прабхупаде! Я посылал ему в письмах больше вопросов, чем он мог дать ответов. То, о чем я писал, возможно, не было важным. Мои письма порой были моими душевными излияниями. Часто они включали в себя отчет о наших делах в Бостоне и прославление Прабхупады. Было не важно, что Прабхупада отвечает не на каждое из писем, которые я посылал ему. Но мне было важно писать. Я, как и другие преданные, жил лишь для Прабхупады; служить в безмолвной разлуке было невозможно. Мы могли служить в разлуке, но не молча.

Основным поводом для этого письма Прабхупады стала необходимость в получении им приглашения из США, которое должно было помочь ему в получении визы. Хотя мы, ученики Прабхупады, были американскими гражданами и искренне свидетельствовали, что если этот великий, милостивый, мудрейший человек, представитель Кришны, не вернется вскоре в США, то наша духовная жизнь станет сухой и мертвой, отдел иммиграции не считал нашу искреннюю просьбу веским основанием. То, что нам неотложно требуется присутствие Прабхупады, было чистой правдой. Но официальное признание важности Прабхупады для Америки надо было получить от невайшнавской организации. Это иллюстрация к природе материального мира. Прабхупада также просил, чтобы мы прислали ему персональное приглашение от нашего бостонского центра ИСККОН.

Пока Прабхупада отправлял мне письма из Индии, я продолжал служить ему в разлуке. На работу в офис службы социального обеспечения я ездил электричкой. Ехать было довольно далеко, около получаса, и я мог в пути повторять мантру на четках. Я все еще был чужаком в этом городе. Я никого не знал, и люди в офисе мало что знали обо мне. Каждое утро, перед тем как отправиться на работу, я в своей квартире читал лекцию по «Бхагаватам». Когда я возвращался вечером с работы, преданные опять хотели прослушать лекцию, и я снова читал из «Бхагаватам». Днем на работе, как только у меня была свободная минутка, я готовился к утренней лекции.

В Бостоне у меня было даже больше обязанностей, чем в Нью-Йорке. Это не улучшало моих отношений с офисным начальством. Однажды я нанес краткий визит своим клиентам, а потом вернулся в храм. Начальник, должно быть, подозревал меня в таких проступках, потому что позвонил в храм, а я по глупости взял трубку. «Что ты там делаешь?», – спросил начальник. Я снова пошел в офис, и там меня стали нагружать сугубо офисной работой с девяти до пяти.

Рупануга показал мне, как он за своим рабочим столом читает не толстый «Бхагаватам», а машинописные записи лекций Прабхупады. Благодаря этому начальник Рупануги не мог видеть, что тот читает литературу сознания Кришны. Я последовал примеру Рупануги. Еще на своем рабочем месте я писал статьи. Однажды я написал эссе о Господе Рамачандре, [которое потом было напечатано в «Обратно к Богу»].

Поскольку утром я поднимался рано, днем я дремал за рабочим столом. Мои начальники жаловались: «Зачем он нам? Он постоянно засыпает». Меня перевели в другой отдел. Новая начальница оказалась взбалмошной, невротичной дамой, но я уживался с ней, поскольку был преданным и мог терпеть людей разного склада. Как-то один из вышестоящих начальников позвал меня к себе в кабинет и похвалил меня: «В тебе есть какой-то внутренний покой. С этой женщиной никто не может сработаться, но ты смог, и мы тебе очень благодарны».

Как мне это удалось? Я не сердился; я был погружен в себя, мог мысленно повторять мантру и думать о храме. Так что никто не мог меня побеспокоить. Начальники видели во мне спокойного человека, делающего свою работу, но явно не стремящегося сделать карьеру.