Письма молодого врача. Загородные приключения

Однако нужно признать, что моя система поиска больных при оставлении приемной пустой была бы менее эффективной, если бы не моя драгоценная экономка. Она гений осмотрительности, и то, как она ничтоже сумняшеся проникается интересом к моей практике – постоянный укор моей совести. Это высокая худощавая женщина с серьезным лицом и внушительными манерами. Ее стандартный прием, скорее подразумеваемый, нежели высказываемый (с таким видом, что все настолько однозначно, что было бы абсурдно обращать в слова), состоит в том, что у меня столько работы, что любой желающий получить у меня консультацию должен записываться задолго и на строго определенное время.

– Боже мой, сейчас?! – восклицает она в лицо какому-нибудь жаждущему приема. – Его опять вызвали. Приди вы на полчаса раньше, он мог бы уделить вам минутку. Никогда ничего подобного не видела. – (Доверительно). – Между нами говоря, не думаю, что он долго выдержит. Сломается. Однако заходите, сделаю для вас, что смогу.

Затем, прочно заполучив больного в приемную, она идет к Полу.

– Господин Пол, сбегайте на площадку для игры в кегли, – говорит она. – По-моему, доктора можно найти там. Скажите, что его дожидается больной.

Похоже, экономка в своих разговорах вызывает у больных чувство тихого благоговения, словно они оказались в святая святых. Мое появление вызывает почти что разочарование после рекомендаций мисс Уильямс.

Другим ее приемом является назначение приема с чрезвычайной точностью по времени, в то время как я по горло занят (игрой в крикет).

– Давайте глянем! – говорит она, смотря в свой блокнот. – Он будет свободен сегодня вечером в семь минут девятого. Да, тогда он мог бы вас принять. У него нет никого с семи минут до половины девятого.

И в назначенное время у меня появляется больной, напоминающий зашедшего в вокзальный буфет съесть тарелку супа. Если бы он знал, что он единственный, кто открыл тем вечером дверь моего кабинета, он бы так не торопился и так бы не ценил мои рекомендации.

Однажды мне попалась любопытная пациентка, которая сослужила мне огромную службу. Это весьма внушительного вида вдова по фамилии Тернер, убийственно респектабельная особа вроде старшей и менее легкомысленной сестры миссис Гранди. Живет она в маленьком домике с невысокой служанкой. Так вот, примерно раз в два месяца она совершенно внезапно впадает в запой, длящийся около недели и заканчивающийся так же неожиданно, как и начался. Однако о нем знают все соседи. Она визжит, орет, поет, гоняется за служанкой и бросается в прохожих тарелками из окна. Конечно, это вовсе не смешно, а жалко и позорно – и все равно, трудно не рассмеяться, видя разительный контраст между ее внешностью и поведением. Меня случайно вызвали при первых симптомах болезни, но я быстро смог начать ее немного контролировать, так что теперь соседи посылают за мной, как только в окно начинает вылетать посуда. Она довольно состоятельна, так что ее небольшие «шалости» помогают мне платить за аренду. А еще у нее имеется масса всяких интересных ваз, статуэток и картин, коллекцией которых она хвастается в течение своих запоев, настаивая, чтобы я тотчас унес их к себе домой. Так что я, шатаясь, выхожу от нее, как наполеоновский генерал из Италии. Однако старушка прекрасно воспитана, и каждый раз после выздоровления она неизменно посылает ко мне швейцара с учтивой запиской, где пишет, что с радостью получила бы свое имущество обратно.

И вот теперь я дошел до точки, когда могу сказать тебе, что подразумеваю при разговорах о судьбе. Рядом живет один терапевт по фамилии Портер, весьма благожелательный человек. Зная, что мне приходится нелегко, он несколько раз помогал мне с больными. Однажды недели три назад он после завтрака зашел ко мне в кабинет.

– Вы не могли бы пойти со мной на консультацию? – спросил он.

– С удовольствием.

– У меня на улице коляска.

Пока мы ехали, он рассказал мне о больном. Молодой человек, единственный сын, некоторое время страдающий нервной болезнью, недавно начал страдать сильными головными болями.

– Его семья живет у моего пациента генерала Уэйнрайта, – сказал Портер. – Ему не понравились симптомы, и он решил выслушать еще одного врача.

Мы подъехали к большому дому с участком и переговорили со смуглым и седоволосым ветераном индийских кампаний. Он объяснил, что на нем лежит громадная ответственность за своего больного племянника. В этот момент в комнату вошла дама.

– Это моя сестра, миссис Лафорс, – сказал он, – мать господина, которого вам предстоит осмотреть.