Письма молодого врача. Загородные приключения

Позднее утром девушки сидели у миссис Уэстмакотт и выведывали у нее радикальные суждения касательно обязанностей одного пола и тирании противоположного. Ее идеалом было полное и безраздельное равенство. Довольно, словно попугаи, повторять чушь о том, что не пристало женщинам и девушкам. Ее выдумали мужчины с целью напугать женщин, если они слишком близко подойдут к их неприкосновенным владениям. Каждая женщина должна быть независимой. Каждая женщина должна освоить какое-либо ремесло или профессию. Долг всех женщин – проникать туда, где их меньше всего хотят видеть. Тогда они станут мученицами во имя правого дела и проложат дорогу более слабым сестрам. Почему им навечно суждены стиральное корыто, иголка и домашняя расходная книга? Разве они не могут подняться выше и занять место в кабинете врача, в кресле судьи или адвоката или даже на амвоне? Миссис Уэстмакотт в своем стремлении развивать любимую тему пожертвовала даже велосипедной прогулкой, а две прекрасные ученицы ловили каждое ее слово и записывали каждый тезис для воплощения его в будущем. В тот же день они отправились за покупками в Лондон, и еще до вечера в дом доктора стали прибывать странные свертки и пакеты. Можно было приступать к выполнению плана. Одна из заговорщиц веселилась и ликовала, а другая очень нервничала и переживала.

Спустившись на следующее утро в столовую, доктор с удивлением обнаружил, что его дочери уже на ногах. Ида расположилась на одном конце стола, где стояла спиртовка, изогнутая стеклянная склянка и несколько выстроившихся в ряд флаконов. Содержимое склянки вовсю кипело, и комнату наполнял ядовитый запах. На другом конце стола Клара развалилась в кресле, задрав ноги вверх. В руке она держала книгу в синем переплете, на коленях у нее была разложена карта Британских островов.

– Вот это здорово! – воскликнул доктор, моргая и принюхиваясь. – А где же завтрак?

– Ой, а разве ты не велел его подавать? – спросила Ида.

– Я? Нет, с чего бы это? – Он позвонил в колокольчик. – Почему ты не подала завтрак, Джейн?

– Прошу прощения, сэр, за столом работала мисс Ида.

– Ой, конечно, Джейн, – спокойно сказала юная дама. – Прошу покорно извинить. Я через несколько минут освобожу стол.

– Однако чем же ты тут занимаешься, Ида? Запах просто жуткий. Боже мой, только погляди, что ты сделала со скатертью! Ты же дыру в ней прожгла!

– Ой, это кислота, – безропотно ответила Ида. – Миссис Уэстмакотт говорит, что она может прожигать до дыр.

– Ты могла бы поверить ей на слово и не устраивать опытов, – сухо проговорил отец.

– Ты только послушай, папа! Гляди, что написано в книге: «Ученый ничего не принимает на веру. Все нужно доказывать!» Вот я и доказала.

– Да уж, доказала. Что ж, пока готовят завтрак, я просмотрю «Таймс». Ты газету не видела?

– Газету? Ой, Господи, да она же у меня под спиртовкой постелена. Боюсь, кислота и туда пролилась. Газета вся мокрая и изорванная. Вот она.

Доктор с грустным видом взял изуродованную газету.

– Похоже, все сегодня идет не так, – заметил он. – Откуда такой внезапный интерес к химии, Ида?

– О, стараюсь следовать тому, чему учит миссис Уэстмакотт.

– Совершенно верно! Совершенно верно! – произнес доктор, возможно, не столь искренне, как накануне. – А, вот, наконец, и завтрак!

Но в то утро все шло вкривь и вкось. Яйца подали без ложечек, гренки были пережарены, бекон пересушен, а в кофе полно гущи. В довершение ко всему жуткий запах проникал везде и всюду, отравляя каждый кусок.

– Не хочу мешать твоей учебе, Ида, – сказал доктор, отодвигая стул, – однако я уверен, что тебе лучше ставить химические опыты попозже.

– Но миссис Уэстмакотт говорит, что женщины должны вставать рано и работать до завтрака.

– Тогда им надо выбирать для занятий другую комнату помимо столовой. – Доктор начинал понемногу выходить из себя. Он подумал, что прогулка на свежем воздухе успокоит его. – Где мои ботинки? – спросил он.

Но на привычном месте в углу у кресла их не оказалось. Он разыскивал их повсюду, к его поискам присоединились три служанки, она заглядывали под книжные шкафы и комоды. Ида вернулась к своим занятиям, а Клара – к тому в синем переплете, погрузившись каждая в свои дела и не обращая внимания на царившие вокруг суматоху и шум. Наконец, общий возглас облегчения возвестил о том, что кухарка нашла ботинки среди развешанных в прихожей шляп. Доктор, побагровевший и разнервничавшийся, натянул обувь и, топая ногами, вышел на улицу, чтобы присоединиться к адмиралу на утреннем моционе.

Когда за ним захлопнулась дверь, Ида громко рассмеялась.

– Вот видишь, Клара, – воскликнула она, – наш метод уже работает! Он отправился к номеру первому, а не к третьему. О, нас ждет триумфальная победа. Ты сыграла, как по нотам, дорогая, я заметила, что тебя так и подмывало помочь ему, когда он искал ботинки.

– Бедный папа! Это же так жестоко. С другой стороны, что же нам делать?

– Ой, он еще сильнее станет наслаждаться комфортом, если мы отнимем у него частичку. Что за жуть эта химия! Ты погляди на мое платье! Ему конец. А вонь какая!