Письма, 1926-1969

Я только что получил Ваше письмо от 25 января. Жена в Базеле. Позвольте поспешно написать Вам пару слов. Меня всегда воодушевляют Ваши письма. И только представьте нашу встречу! Восхитительно! Каким все кажется легким. Жаль только, что Мсье не хочет приехать с Вами. Очень жаль! Для нас дело осложняется еще и тем, что я не знаю, позволят ли американцы поездки за рубеж. Вполне возможно, что меня вынудят остаться. Я бы счел это невозможным, но мне сказали, что мой уход весьма нежелателен. Однако я рассчитываю на то, что еще более нежелательным для американцев было бы принуждение, ограничивающее мою свободу передвижения. Сейчас нам приходится в напряжении ждать еще несколько недель. В Базеле все в полном порядке. От университета мы получили восхитительный домик¹, в котором мы бы с радостью Вас приняли, с масляным отоплением. Когда в 1940-м меня впервые пригласили в Базель, что было необходимо только ради нашего спасения, поскольку в то время ни на одной кафедре не было свободных мест, министерство просвещения и службы безопасности запретили мне выезжать из страны². Сейчас меня зовут туда во второй раз, на кафедре есть свободные места, меня ждут по делу. Но и немцы ждут меня в Гейдельберге с энтузиазмом, который меня очень трогает. Самыми удивительными способами, к которым никто не прибегал прежде, меня убеждают в моей значимости для факультета, ученого совета и даже городского совета и обер-бургомистра. Если я останусь здесь, мне придется сделать официальное заявление, как и в случае моего ухода. Содержание его в обоих случаях будет одинаковым. Моя любовь к Гейдельбергу так же велика, как и страсть к европейскому Базелю и спокойной жизни в окружении друзей, которые в любое время смогут нас навестить. В моем уходе нет ни осуждения, ни признания. Если я останусь, мне не хотелось бы услышать аплодисменты националистов и крики одобрения моего национального подвига. Из-за этого мое положение в Гейдельберге наверняка пошатнется. В результате ликование позволит мне занять определенную позицию, которая, однако, может подвергнуть меня серьезной опасности. Одна моя подруга недавно пересказала мне разговор с супругой одного моего коллеги, которая очень ко мне расположена: «Он должен остаться здесь. Он нужен университету. Он олицетворяет университет для всего мира». На что моя подруга ответила: «Да, возможно, но в Базеле нужна его философия». Конечно, это не исключает того, что многим из моих коллег здесь тоже по-настоящему нужна моя философия. Больше всего я переживаю за некоторых молодых студентов, стоящих передо мной с огромными от ужаса глазами, они чувствуют себя потерянными. Но их совсем немного.

С какой радостью я узнал, что Вы одобряете мою лекцию о Гете, а «Психопатология» так понравилась Вашей подруге Хелене Вольф. Иногда мне кажется, это моя любимая работа, поскольку это книга моей юности и она вполне философична, не по содержанию, но по перспективе.

Ужасно, что Вас так изматывает работа. Летом Ваши письма были полны счастья и покоя, а теперь мысль о двухнедельном отдыхе приносит Вам столько радости, просто потому что Вы сможете выспаться. Какая трудная жизнь! При этом Вы держите нос по ветру, и Ваша живость и воодушевленный интерес к важнейшим вопросам, которые я вижу в Ваших письмах, согревает мое сердце.

Вы ничего не пишете о Палестине, так как не хотите. Жена очень переживает. Братья³ продолжают писать из Палестины и полны отваги и уверенности.

Фрагменты «Логики» отправлены Вам некоторое время назад. Если Вы переплетете отдельные листы, возможно, при случае получится ее прочитать. Но на это я не рассчитываю, учитывая Ваш рабочий график. Достаточно и того, что она у Вас. Отправить переплетенную книгу невозможно из-за веса – запрещены посылки весом больше двух килограмм. Как только я получу несколько экземпляров, сразу отправлю Вам один через друзей. Книга пока не вышла.

О Ваших дорогих посылках напишет жена. Насколько я помню, тяжелые посылки Confiserie и талон уже пришли. Я не помню про посылку Лузо. Но точно сможет написать только жена. Она старается сразу письменно подтверждать получение каждой посылки.

С наилучшими пожеланиями,

Ваш

Карл Ясперс

1. Дом рядовой застройки на Ауштрассе, 126, который Я. получил в пожизненное распоряжение.

2. Попечительский совет свободного академического союза в Базеле пригласил Я. в качестве приглашенного лектора в январе 1941 г. Приглашение, однако, не предусматривало моментального и постоянного трудоустройства в университете, но тем не менее был установлен годовой оклад. Я. принял приглашение и в феврале 1941 г. попросил министерство образования о разрешении читать лекции в качестве приглашенного профессора в Базеле на протяжении двух лет. Отказ министерства образования был получен Я. в мае через ректора университета Гейдельберга: «В соответствии с требованием Министерства иностранных дел мной принято решение отказать профессору доктору Ясперсу в проведении лекций в университете Базеля».