Письма, 1926-1969

6. «Вопрос о виновности» был опубликован в 1946 г. сперва Ламбертом Шнайдером (Гейдельберг) и позже в издательстве Artemis (Цюрих): Jaspers K. Die Schuldfrage. Heidelberg, Zurich, 1946.

7. Герман Геринг (1893–1946) – немецкий военный и национал-социалист, незадолго до конца войны был назначен преемником Гитлера, в 1945 г. попал в американский плен, на Нюрнбергском процессе приговорен к смертной казни, избежал наказания, совершив самоубийство.

8. На момент составления письма приговоры Нюрнбергских процессов еще не были вынесены.

9. Jaspers K. Die Schuldfrage. Heidelberg, 1946, p. 11, 48.

10. Жорж Клемансо (1841–1929) – французский политический деятель, премьер-министр Франции с 1906 по 1909 г. и позже с 1917 г.

11. Jaspers K. Thesen über politische Freiheit // Die Wandlung, vol. 1, 1945–1946, p. 460–465.

12. См.: Die Wandlung, vol. 1, 1945–1946, p. 172–175, 527–537.

13. Jaspers K. Von der biblischen Religion // Die Wandlung, vol. 1, 1945–1946, p. 406–413.

14. Пауль Херцог (род. 1902) – немецкий публицист и издатель. Упоминаемая статья: Cholm – Schädelstätte // Die Wandlung, op. cit. p. 431–448.

15. Альфред Дрейфус (1859–1935) – французский офицер еврейского происхождения, приговорен к пожизненной ссылке из-за предположительной государственной измены, что положило начало так называемому «Делу Дрейфуса» (1894–1906), приведшему к серьезной борьбе за его оправдание, см. п. 277, прим. 9.

16. В сентябре 1946 г. Я. отправился на «Интернациональную встречу» в Женеву.

17. Х. А. познакомилась с Альбером Камю во время парижской эмиграции.

18. Жан Валь (1888–1974) – французский философ, с 1927 г. профессор Сорбонны. Валь, автор множества работ о Я., был одним из первых популяризаторов работы Я. и немецкой экзистенциалистской философии во Франции.

19. Альфонс де Вэленс (1911–1981) – бельгийский философ, профессор Лувенского университета.

20. De Waelhens A. Un véritable existentialisme: la philosophie de Karl Jaspers // Orbe, Mexiko, vol. 2, 1946. p. 11–25.

44. Карл Ясперс Ханне АрендтЦюрих, 18 сентября 1946

Дорогая и уважаемая Ханна Арендт!

В наших сердцах Вы всегда с нами, наш ориентир в этом беспорядочном мире – но это звучит фальшиво, поскольку само Ваше существование приносит столько радости. Я особенно остро почувствовал это в Женеве, где на европейском съезде прочитал лекцию и принял участие в дискуссии¹. Словно во сне, я снова оказался связан с интеллектуальным миром. Для нас это было счастливое время, для меня и жены, ее брата Эрнста Майера² и Пауля Готтшалька³, все они приехали, чтобы снова повидаться с нами. Но интеллектуальные достоинства мероприятия, к сожалению, были довольно сомнительны, в сущности формальны. На меня сильное впечатление произвели молодые люди из французского движения Сопротивления: сдержанные, образованные, серьезные, осведомленные. Им можно верить. Однако мне передали, что они – не правило, а исключение. Все просто: человечность, за которую можно отдать жизнь, и самостоятельность. Из Англии приехал Стивен Спендер⁴, юнец вроде Гундольфа, но настроен реалистичнее и, естественно, не признает никаких учителей и никаких догматов⁵. Мне кажется, мне удалось наладить с ним осторожные отношения. Тема: европейский дух. И некоторые превратили его в своего рода европейский национализм. Но все, кто был рассудителен, рассуждали о мире. Бернано⁶ прочитал обвинительную литанию, словно Абрахам а Санта-Клара⁷. Ж. Бенда⁸ проявил свой несокрушимый рационализм, рассудительный и наивный потомок XIX века. Мне аплодировали и устроили овацию, но я сомневаюсь, что меня поняли. Несмотря на это, я чувствовал себя отброшенным на полвека назад, в мир, который удивительным образом осведомлен и рассуждает о последних военных катастрофах. Мы с женой не смогли не поддаться искушению насладиться красотой Женевы и ее окрестностей, окинуть Монблан взглядом из XVIII века, большой каскад в гавани, великолепные парки и богатые дома. Дворец наций – огромный и вымерший. Был и Жан Валь, я встретился с ним впервые, но говорил он немного. Любезный и доброжелательный человек. Я говорил только по-немецки. Одна газета подтвердила, что благодаря мне немецкий снова стал чем-то естественным. Но хватит об этом. Вы и представить не можете, как важен для нас был этот выход в мир спустя десять лет. Я неблагодарен, когда недоволен⁹.

Вы теперь работаете в редакции Schoken. Вы, конечно, напишете об этом? И о том, как Вы справляетесь с диктатором.

Несколько практических вещей:

Я передал Вам права на перевод, однако это вовсе не значит, что я ожидаю перевод от Вас, но лишь то, что право им распоряжаться должно принадлежать Вам. Причина: я надеюсь на нерегулярный доход, благодаря которому Вы могли бы оплачивать дорогостоящие посылки – я сам не имею права заключать никаких договоров, а если и мог бы, все средства были бы направлены на выплату репараций. Поэтому гонорар получите Вы, как нынешняя обладательница прав на перевод.