Пируэты (не) для слабаков

Замираю, чтобы расслышать ответ Волка, но раздаются лишь удаляющиеся шаги. Вот это я поплыла. Нашла время и место. А если меня завтра отвезут к Князю? Сев на кровати, я машинально тяну руку к стакану с водой., но вспоминаю что там и допиваю остатки воды из бутылки.

Ковыляю к окну и вижу свой "мерс". Знать бы, что ворота не заперты – ищи ветра в поле. Я дёргаю ручку, и окно легко открывается. Я оглядываюсь по сторонам. В углу стоит допотопная ножная швейная машинка "Зингер". Портновская метровая металлическая линейка находится рядом, у стены. В ящике стола среди потрепанных колод карт, шариковых ручек, крышек для закрутки и пачек семян находится перочинный нож. Я со страхом гляжу в овал маленького зеркала. Ничего страшного не вижу, кроме замотанного лба.  Мое внимание привлекает пачка черно-белых фотографий. На первой беззубо улыбается белобрысый мальчик в рубашке, шортах, колготках и сандалиях с мячом под мышкой. У меня есть похожее фото, только на нем я обнимаю медвежонка. Такие портреты делали раньше в детском саду. Я переворачиваю картинку и читаю:

– Дениска, пять годиков, – вздох вырывается из моей груди: – Дениска… Что же из тебя выросло?

Слышатся шаги. Я хватаю нож, задвигаю ящик и едва успеваю плюхнуться обратно в кровать. Дверь открывается и в комнату заглядывают двое темноволосых пацана в одинаковых синих спортивных штанах. С виду мои ровесники – чуть за двадцать. В плане торсов до Волка им далеко, да и по рангу явно ниже. Они смотрят на меня, как на экзотическую птицу.

– Клевая, – кивает один другому.

– Ага.

Парни входят в комнату и усаживаются на кровать, будто меня там и нет. Я поворачиваюсь набок, зажав нож в кулаке, и закрываю глаза. Охрану, значит, прислали. Вот только Дэн или Волк? Слышится писк игры в тетрис. Детский сад! С кухни доносятся голоса, но я уже не различаю, кто говорит. Губы касаются моей шеи, ладонь ложиться на плечо, но я уже не понимаю: сон это или явь.

Глава 21

Кэнди

С улицы доносится невнятная болтовня, на кухне громыхает посуда, в воздухе пахнет кофе и яичницей с копченым салом. Я впервые в жизни просыпаюсь в мужских объятьях и не сразу понимаю, где нахожусь. Голова покоится на смуглом плече. Чувство покоя и защищенности окутыват меня мягким облаком. Я уже узнаю Волка по запаху, дыханию, прикосновению. Мой сероглазый хищник вырос в глазах еще больше. Ведь он не тронул меня ночью без моего согласия. Мелькает мысль, что он побывал в постели одной из девушек, снял напряжение. Нет, думаю, Волк не такой. Я глажу его руку с крупными венами.

– Брателла, вставай! Доктор приехал, – в комнату без стука заглядывает Дэн, и я, закрыв глаза, вжимаюсь спиной в грудь и живот Волка.

Меня прошибает холодный пот. Дверь захлопывается. Часы на запястье Волка показывают десять утра. Голова, ушибленные рука и нога ноют. Рана на спине не напоминает о себе, пока я не шевелюсь. Во рту пустыня. Я выбираюсь из-под тяжелой руки, безвольно упавшей на постель, и смотрю на тумбочку. Стакан опустел. Я вырубила своего единственного защитника в бандитском логове и беспечно проспала все на свете. Перочинного ножа под подушкой не оказывается. Я чувствую себя школьником неготовым к экзамену и, свесив ноги с постели, судорожно ищу пути отступления.

– Волк, твою мать! – Дэн распахивает дверь и застывает, уставившись на меня.

– Привет! – нервная усмешка кривит мои губы.

Я впервые могу нормально рассмотреть этого парня. Коренастый, на голову ниже Волка, с белым ежиком волос и опухшим после пьянки лицом. Он тоже изучает меня.

– Где тут наша больная? – в дверях показывается Борис Семенович.

Его голос соответствует внешности: невысокий, лысоватый, с яйцевидной головой и брюшком, вываливающимся из брюк. Я смотрю на доктора, готовая вцепиться ему в глотку, если он посмеет прикоснуться ко мне.

– Эта больная, походу, Волка вырубила, – Дэн обходит кровать и тянет друга за плечо. Тот поворачивается на спину и всхрапывает. – Тьфу, живой вроде.

– Денис, я же просил вас не трогать девушку. – Борис Семенович участливо смотрит на меня. – Надеюсь, вас не обижали здесь?

Ну просто отец родной!

– Я бы даже сказала, мы подружились, – я включаюсь в игру и вытаскиваю из арсенала одну из обворожительных улыбок.

– Замечательно, – умиляется врач и обращается к Дэну. – Напился он, что ли? Забирай его отсюда! Нам нужно побеседовать с Юлией.

Думаю, врач уже знает даже мою группу крови. Сияет Борис Семенович как фарфоровая супница на званом обеде.

– Не пьет он совсем, – ворчит Дэн и хлопает друга по щекам.

Я забираюсь на кровать и тоже склоняюсь над Волком.

– Скорее всего выпил снотворное. Приготовила себе на ночь. Да не понадобилось.

За спиной слышится звук открываемой упаковки.

– Ого! Тут не хватает трех штук.

Дэн хватает меня за шею:

– Себе, говоришь, приготовила.

– Оставь ее! – взвизгивает Борис Семенович. – Пошел вон отсюда!

Дэн отпускает меня, злобно блеснув глазами, выходит.