Пируэты (не) для слабаков

В этот раз на улицу меня сопровождает врач. Яркие наряды исчезли с вешалки. Я сую ноги в уже знакомые сапоги и выхожу из дома. В сумерках пасмурного утра я задерживаюсь на ступенях и бегло осматриваю двор. По одну сторону забора стоит покосившийся парник с прорванными стенками и темнеют грядки. Рядом с крыльцом рябина. Я срываю гроздь налитых оранжевых ягод и сую в рот. Горечь, как вкус моей незадавшейся любви. Ворота на вид хлипкие, машиной вышибу. Справа от них – черный джип и девятка. Пацанские тачки резвые, но до моей коняшки им далеко. Авто докторишки на улице, наверное. Куда поворачивать помню. Хорошо бы колеса мальчикам спустить, но я проспала этот счастливый момент.

– Юлия, пойдемте! – Борис Семенович подхватывает меня под локоть. – Простудитесь.

За углом моя машина будто только и ждёт меня. Вздох вырывается из моей груди и слезы наворачиваются на глаза. Я вытираю их кулаком и закусываю губу. На эту сторону выходит только одно окно. Значит, можно спокойно выбраться наружу, линейкой открыть машину, завестись и рвануть напролом. Вот уж не думала, что однажды забытые в машине ключи, спасут мне жизнь. Конни тогда купил в ближайшем магазине линейку и научил меня очередной премудрости.

В дом я возвращаюсь, едва сдерживая ликование. Проходя мимо кухни, я вижу за столом четырех парней. Они уминают яичницу, закусывая зеленым луком. У меня урчит в животе, и я вспоминаю, что сутки не ела. Дэн со стаканом рассола сидит в старом кресле, обитом зеленым бархатом. Он даже не поворачивает голову в мою сторону, в отличии от остальных.

В комнате я забираюсь под одеяло и трогаю Волка за плечо, он причмокивает губами и поворачивается на другой бок.

– Сейчас я верну его в строй. – Врач открывает чемоданчик и набирает в шприц лекарство. – И поставлю тебе капельницу. Ты потеряла вчера много крови, нужно восстанавливаться.

То, что Борис Семенович ратует за мое здоровье только радует. В этом доме меня за жильца на белом свете не считают. Эдакая овечка на заклание.

– Денис, забирай приятеля, – кричит врач. – Он скоро очухается.

Дэн входит и усаживает Волка на кровати.

– Твою мать, – его первые слова меня не радуют. – Башка раскалывается.

– Стриптизерке своей спасибо скажи. – Дэн закидывает его руку себе за шею и поднимается вместе с ним. – Овца конченная.

Парни выходят из комнаты, и врач закрывает дверь. В голове мелькает шальная мысль пришибить его чем-нибудь тяжелым. Я обвожу глазами комнату, но ничего подходящего, кроме вазы с сухоцветами мне на глаза не попадается.

– У тебя документы с собой есть? Если в больницу ехать, нужны будут, – хлопочет возле меня врач.

– Вы у ребят своих спросите, меня сюда без чувств привезли.

– Бедная девочка, я поставлю тебя на ноги, – медоточит Борис Семенович.

– А вам-то какой в том интерес? – улыбаюсь я. – Они меня отпускать не собираются.

– Это мой врачебный долг, – громко говорит он и доверительно шепчет: – Я помогу тебе. Перевезу в больницу, а там посмотрим.

«Оскар» нашел бы своего героя, снимайся Борис Семенович в кино.

– Спасибо, – я, потупив глаза, выискиваю повод встать с постели.

Дэн путает все мои карты. Он входит в комнату суётся в ящик тумбочки и достаёт наручники.

– Руку давай сюда, – требует он.

– Только не правую! – С лица врача на миг слетает маска, но тут же он улыбается мне: – Не доверяют нам с тобой.

Я протягиваю Дэну руку, и он пристёгивает меня к спинке кровати.

– Загляну к тебе попозже, – подмигивает он мне.

Я холодею. Неужели Волк отступился от меня? Ведь только он знал, где лежат наручники.

Борис Семенович меняет мне повязки, ставит уколы и устанавливает около меня штатив для капельницы. Я закрываю глаза в надежде, что доктор хоть ненадолго уберется восвояси. Тугой жгут стягивает плечо.

– Работай кулаком, – приказывает врач.

Я молча повинуюсь, и острая игла впивается мне в вену.

– Тут минут на сорок, – бубнит Борис Семёнович, шлёпает себя по карманам и, судя по звукам, убирается прочь.

Мысленно я благодарю небеса. Но тут же снова хлопает дверь. Я понимаю кто вошел, но не открываю глаз.

– Ну и на хрена ты это сделала? – в голосе Волка слышится обида.

– Что именно? – я смотрю на него в упор.

Волк стоит, облокотившись на спинку кровати.

– Снотворное мне подсыпала…

– И уговорила тебя его выпить. Ты ерунды-то не неси. Я себе сделала на случай, если твои приятели решат со мной позабавиться.

– А это, – Волк показывает мне перочинный нож. – Неужели ты не поняла, что я не отдам тебя никому?

– И даже Князю? – пора заканчивать с сантиментами и расставлять все точки над «ё».

– И даже Князю. Но ты все решила по-своему.

Или Волк чересчур самонадеян, или врет. Конни по мелкому не работал, а потому не хватит у парня ни зеленых, ни деревянных рассчитаться за мои грехи со своим боссом. А просто так меня ему не отдадут бы. Жизнь по цене почки.

– Если бы я хотела убить тебя, мы не разговаривали бы сейчас. – Остаётся просто доиграть роль. Мыслями я уже сижу за рулем своей машины. – Мы встретились с тобой не в то время и не в том месте. Мне никогда не было так хорошо, как этой ночью. Я хочу, чтобы ты просто знал об этом.