Пятый Посланник

– Мерукан! – заорал я, – Что это за?..

Я не рискнул отвести взгляда от невесть откуда взявшихся ночных монстров, но краем глаза увидел, что мой товарищ даже не шевелится. Не услышал?! Или?.. Я осторожно попятился назад – ничто бы сейчас не заставило меня повернуться к этим тварям спиной.

В паре десятков футов вспыхивали их глаза. Сначала одна пара ярко-оранжевых прожекторов величиной с кулак, потом еще одна, потом сразу четыре…

– Мерукан! – снова позвал я. – Просыпайся, ракшасы тебя забери!

Нет ответа. Впрочем, чем бы мне смог помочь парень с крохотным ножиком? Кем бы ни были ночные гости, они не очень-то напоминали существ, которых можно победить обычным оружием.

А мой меч?

Я отскочил назад и одним движением выдернул из свертка четыре фута остро отточенной стали. Но твари даже не дернулись – наоборот, неторопливо двинулись вперед, то ли переползая, то ли вовсе паря над песком. Ничего похожего на ноги или какие-нибудь другие нижние конечности я так и не увидел. Зато руки у них были – длиннющие когтистые лапы, изгибающиеся так, будто в каждой было по нескольку суставов. Они росли не из плеч, а прямо из самих змееобразных тел, и уже тянулись ко мне вместе с зубастыми пастями.

– Отвалите, уродцы! – прорычал я, очерчивая перед собой полукруг мечом.

– Чш-ш-шелове-е-ек… Мы го-о-олодны-ы-ы-ы.

Когда шелестящий шепот послышался чуть ли не со всех сторон одновременно, мне захотелось развернуться и удрать, бросив Мерукана на съедение пустынным тварям, явно решившим подкрепиться нами обоими. Но я только покрепче сжал рукоять меча и сам шагнул им навстречу. Этот мир уже успел научить меня, что трус всегда погибает, а шанс уцелеть есть только у воина.

А потом ушел и страх. Амрит благоразумно замолчал – он понятия не имел, что делать с гигантским клинком чуть ли не в человеческий рост длиной. Зато ярлу Виглафу такое оружие пришлось по вкусу… впрочем, как и любое другое. Он готов был драться любым увесистым подручным средством, и не побоялся бы ни человека, ни ледяного великана, ни самого рыжебородого Тора – древнего скандинавского бога-громовержца, коллеги местного Индры.

Ни уж тем более каких-то уродливых ночных змей-переростков. Ярость усопшего сотни лет назад ярла полыхнула внутри, выжигая остатки тягучего оцепенения, и я ударил первым. Тяжелый клинок гулко свистнул в воздухе и разрубил высунувшуюся уродливую голову до самой пасти. Оранжевые глаза полыхнули в последний раз и погасли – но рядом тут же вспыхнули еще две пары. Я шагнул назад, одним взмахом отсекая еще две змеиные шеи с мое тело толщиной.

Твари свалились мне под ноги, но остальные продолжали наседать. Я резал, колол, кромсал и вертелся, разгоняясь силой Джаду, но их не становилось меньше. На месте каждой из отрубленных голов тут же вырастали еще две.

– Тебе не победить, чш-ш-шеловек! – шипели они в один голос.

Не победить? Это мы еще посмотрим! Я перехватил меч двумя руками и крутанулся на месте. Просто ударил, не целясь – и гигантское лезвие почти не встретило сопротивления, одинаково легко рассекая и головы, и тела, и когтистые пальцы на длинных лапах. Моя одежда уже напоминала решето, а кожа горела огнем от тысячи крохотных порезов, но я продолжал драться, хоть уже и понимал, что мечом этот бой не выиграть.

Сама пустыня ожила, чтобы сожрать нас с Меруканом! У гребаных тварей не было ни крови, ни костей. Погибнув, они просто осыпались прахом, но только для того, чтобы через несколько мгновений вновь подняться с песка. И явно могли проделывать это хоть целую вечность.

После очередного удара я не смог выдернуть клинок. Рукоять рванулась из ладони, и меч тут же нырнул куда-то в темноту, погребенный под змеящимися телами песчаных тварей. Я кое-как увернулся от десятка уродливых конечностей и поднял Щит – а что еще мне оставалось делать?

Амрит предупреждал, что в ближнем бою эта Техника почти бесполезна, но против существ из песка и какой-то гребаной магии Щит, как ни странно, сработал. Когти и зубастые морды бились в прозрачную полусферу, но дальше дотянуться пока не могли. Впрочем, я при этом чувствовал себя боксером, который из последних сил пытается закрыться от неминуемого нокаута. Меня будто посадили в огромный колокол, по которому со всех сторон колотили железными палками. Каждый удар отдавался в локтях болью, и я все больше сгибал руки – сил удерживать Щит уже не хватало. Дракончик на моей руке выцвел уже чуть ли не до самой головы, но все так же упрямо сверкал глазками-лампочками – и только это еще вселяло если не надежду на победу, то хотя бы упрямство.

Если гребаная карликовая рептилия еще держится, значит, могу и я.

И когда полусфера Щита с негромким жалобным звоном, наконец, лопнула, я впечатал кулак прямо в змеиной тело ближайшей твари. Вряд ли Мертвая Рука могла бы вытянуть хоть каплю энергии из ожившей пустыни, но никакого другого оружия у меня уже не осталось.