Пятый Посланник

– Еще одна загадка Владыки Рика. – Мерукан развалился на мешках. – Когда между собой спорят могучие Кшатрии, жизни Дасов и Викретов ничего не стоят. У самого Владыки Алуру за спиной сотни, если не тысячи поединков – и не все из них он выиграл. Если бы кланы устраивали такую заварушку из-за каждого – уже давно бы истребили друг друга полностью.

– Хм-м-м… – Я потер заросший щетиной подбородок. – Ты хочешь сказать, что я понадобился Владыке Алуру по другой причине? Не потому, что побил его наследника?

– Вроде того, – кивнул Мерукан. – Будь я Кшатрием – тоже заинтересовался бы тобой, Рик. Ты появился неведомо откуда, не принадлежишь ни к одному из Великих кланов, но не лишился силы Джаду, как другие изгнанники. Ты никогда не учился искусству Вуса-Мату – но перед тобой не устояли уже двое Кшатриев из клана Ледяного Копья.

– Мальчишка и немощный старик, – фыркнул я. – Не стоит переоценивать меня, дружище.

– Этот старик без труда убил бы два десятка таких, как я. – Мерукан перевернулся набок. – Но ты… Тихо! Он возвращается!

Кшатрий в белых одеждах снова мелькнул где-то в вышине, потом чуть снизился и, пролетев прямо над нами, удалился в сторону Моту-Саэры. Но мы с Меруканом еще полчаса сидели без единого звука, прежде чем решились выбраться из зарослей и двинуться по тропе к стоянке каравана.

– Далеко еще идти? – проворчал я, прошагав еще где-то полторы мили с гребаным мешком за плечами. – Или ты собрался вести меня до самого Ашрея?

– Уже почти пришли. – Мерукан свернул с тропы и раздвинул руками густые ветви. –Что?.. Порази меня Индра, что здесь случилось?!

Я кое-как заглянул ему через плечо – и меня едва не стошнило.

Вряд ли следы этого побоища выглядели хуже, чем то, что я видел на берегу Канкая, когда искал оброненный меч – но там хотя бы было темно. А здесь…

– Проклятье, – выругался я, осторожно отодвигая Мерукана плечом.

Изрубленные и истыканные стрелами тела Безымянных, надо которыми роились целые полчища мух, похоже, лежали вперемежку с лошадиными тушами несколько часов – кровь уже успела впитаться в изрытую землю и высохнуть. Небольшая проплешина среди зарослей, которую выбрали для стоянки караванщики, была надежно скрыта со всех сторон, и вряд ли Викреты отыскали бы ее сами. Если только…

– Нас предали, Рик. – Мерукан сбросил мешок и сделал несколько шагов вперед, оглядываясь по сторонам. – Кто-то рассказал им!

И я, кажется, уже понял, кто именно. Бала первым заподозрил, что я и есть тот, кого ищут Служители клана Ледяного Копья. И куда-то таинственно исчез как раз перед тем, как Безымянных расстреляли из луков на берегу Канкая.

Его я нашел чуть поодаль. Окровавленное лицо не узнала бы и родная мать, но вряд ли плечистое тело, с негромким скрипом покачивающееся в петле, могло принадлежать кому-то другому. Не знаю, собирались ли Викреты убить его с самого начала, или просто пришли в бешенство, не найдя меня на стояке каравана – но единственной платой за предательство, которую получил Безымянный, стала виселица.

* * *

– Если хочешь, я могу посторожить первым. – Мерукан заерзал, укладываясь поудобнее. – Мы с самого рассвета шли через пески…

-… И я не хочу, чтобы ночью меня сожрала какая-нибудь пустынная тварь, – закончил за него я. – Спи, болван. Ты еле держишься на ногах!

– Глупости. – Мерукан широко зевнул. – Я ничуть не слабее тебя, Владыка Рик, подобный ослу, пылкий возлюбленный тысячи коз. Я мог бы пройти еще… еще ты…

Он так и не договорил – отключился на половине слова, и через несколько мгновений со стороны камней раздался оглушительный храп. Неудивительно – мы целый день тащились с мешками под палящим солнцем. И останавливались всего пару раз. Пока дорога шла вдоль Канкая, все было не так уж паршиво, но через пять-шесть миль от Моту-Саэры Мерукан начал забирать влево, и через час заросли вокруг закончились, уступая место пустыне. Мы перемахнули через железнодорожные рельсы и двинули дальше. Если бы не приходилось все время петлять от скалы к скале, путь занял бы чуть ли не вдвое меньше, но Мерукан боялся, что Кшатрий из клана Белой Чайки может последовать за нами и в пустыню, и все время искал хоть какое-то укрытие. А потом еще и запретил мне разжигать костер, хоть и предупредил, что ночью в песках бывает холодно.

Я неторопливо дожевал свою лепешку, выпил еще пару глотков воды и устроился поудобнее, готовясь к ночному бдению. Долгий переход с чуть ли не двумястами фунтами на плечах выжал меня до последней капли, но вечер принес прохладу и свежесть – а вместе с ними и новые силы. Не то, чтобы я готов был вскочить, взвалить на себя оба мешка с Меруканом вместе и пуститься в Ашрей бегом, но спать почему-то не хотелось.

Я в очередной раз удивился, как быстро в этом мире меняется ландшафт. Около Моту-Саэры или вдоль воды все вокруг скорее напоминало лес где-нибудь во Флориде, но стоило нам уйти на несколько миль от Канкая – и я будто бы снова попал в Неваду. Впрочем, очень может быть, что эта часть материка вообще почти вся захвачена пустыней, а Моту-Саэра выросла вокруг какого-нибудь оазиса.