Пятый кодекс

Бар «Паэлья», как всегда в вечернее время, был полон посетителей. Дым от гаванских сигар, запах марихуаны, аромат рома и текилы – всё смешалось в один стойкий запах заведения для «нехороших людей». Так в городе окрестили банду конкурирующие организации. С недавних пор владел заведением и управлял головорезами Эскобар. «Невидимый» Уго де ла Пуэрта наделил дородного бандита полномочиями после трагической гибели Рауля Родригеса. Бандитам сказали, что бедный карлик разбился на микроавтобусе, сорвавшись с обрыва. Это было отчасти правдой – Родригес разбился, правда, к тому времени он уже был мёртв. Итак, Эскобар вступил в права управляющего и был доволен. Все его уважали и боялись.

На вид добродушный толстяк обладал неимоверной силой. Для него не составляло труда согнуть гаечный ключ на тридцать или сломать кому-то ладонь при рукопожатии. Из всей банды тягаться с ним на руках могли разве что два «циклопа», братья Эшт, которые теперь были его телохранителями, перейдя к нему «по наследству» от покойного Родригеса.

Эскобар очень любил детей и мечтал, что когда-нибудь заведёт семью, родит пятерых, нет… семерых чудесных крошек и будет им рассказывать о своих приключениях, выйдя «на пенсию».

– Пойдёшь за меня замуж? – хлопнул Эскобар по широкой ляжке недорогую проститутку, проходившую по залу.

Та посмотрела на него как на сумасшедшего, и он громко расхохотался.

При всём своём диком обаянии это был обыкновенный жестокий убийца из трущоб Мехико. Нет, Эскобар не любил крови, но, если было нужно, он мог спокойно отрезать голову кому-либо из враждующей группировки или прибить гвоздями к двери какого-нибудь должника. Но теперь ему не стоило марать руки. Он командовал и справлялся довольно успешно. За прошедший месяц картель заработал немалые деньги, и большинство «нехороших людей» получило премиальные. А когда есть премия, и гулять веселей.

Эскобар, у которого теперь был свой кабинет, не искоренил привычку пить вместе с друзьями в общем зале. Рядом с ним сидел его извечный партнёр и собутыльник беззубый киллер Змей.

В разгар вакханалии стеклянная дверь в бар открылась и на пороге появился высокий черноволосый индеец в пёстрой накидке, обвешанный амулетами, с косой до пят. Зал, как по команде, смолк, даже музыка, доносившаяся из колонок аудиосистемы, казалось, затихла сама по себе. Это был Аширна – странствующий колдун полуострова Юкатан. Человек, говорящий с собой и со всем миром сразу. «Мудрость его безгранична, слова его вещие, солнце для него светит даже ночью» – так отзывались о нём самые уважаемые старики побережья. Кто-то его боялся, кто-то боготворил, кто-то избегал. Но уважали все. Ни один бандит не отважился бы поднять руку на вещего ацтека, ни один полицейский не осмелился бы сделать замечание. В до сих пор суеверной стране считалось, что он приносит удачу.

Старый колдун подошёл к Эскобару и, не поздоровавшись, начал вещать:

– Видения Кетцалькоатля – слёзы дочерей его.

Эскобар, подверженный суеверным страхам перед всем древним, испытывал первобытный ужас перед любыми обрядами и заклинаниями. А там, где колдун, там и заклинания. Змей же был не из этих мест, и его мало волновал какой-то «убогий краснорылый» – так он называл всех коренных жителей Америки.

Зал моментально протрезвел и с тихим ропотом наблюдал за чёрноволосым гостем, и только Змей не сдавался.

– Что ты мелешь, краснорылый? – развязно кинул Аширне метатель лезвий.

Эскобар дёрнул приятеля за рукав.

– Заткнись, беззубый.

– И что будет? – нагло улыбнулся Змей, переводя взгляд с индейца на Эскобара.

– Белый ягуар, которого ищет старый волк, вернулся на Юкатан, – продолжил говорить загадками Аширна.

– Аширна, мы не понимаем тебя. Повтори нам, глупым, – будто школьник дядю, попросил Эскобар колдуна.

– Белому ягуару тесно на своём большом острове, он пришёл к майя забрать то, что ему не принадлежит. Эскобар охотился за ним… Змей охотился за ним… Но он вернулся и хочет победить.

– Откуда он знает моё имя? – удивился Змей и посмотрел на собутыльника, но Эскобар был шокирован сообщением прорицателя.

– Ро-о-огов? – протянул он, догадавшись, о ком идёт речь.

Аширна кивнул.

– Белый ягуар мог убить беззубого, но пожалел его. А жалость – мать презрения.

– Белая свинья, – негодуя произнёс Змей, и лезвие впилось в его ладонь, пуская кровь. – Откуда он знает, этот… индеец?

– Не дразни Аширну, Змей, – строго выговорил Эскобар, – он дело говорит.

– А что ты можешь, старик? – ухмыльнулся Змей в очередной раз и обратился к приятелю: – Чем он нам поможет, Эскобар?

Но тот смотрел на индейца, как загипнотизированный. Он, не глядя, положил свою ладонь на руку беззубого, давая понять, чтобы тот помолчал.

Аширна всё так же без эмоций вынул из многочисленных складок своей одежды маленький кожаный мешочек. Развязав его, достал щепотку какого-то вещества, похожего на серу. Взмахнул рукой, дунул. Раздался гром, сверкнула молния – и с потолка… пошёл дождь. Это сработала пожарная сигнализация, и включилась система пожаротушения. Присутствующие в зале бандиты ахнули от ужаса.