Пятеро детей и Нечто

Голова с перьями в волосах исчезла, и чары рассеялись. Мне жаль, но Антея очень по-девчоночьи воскликнула:

– Ага, вот видишь! Что я говорила!

Пудинг утратил всякую привлекательность. Поспешно завернув свои порции в старую газету, дети спрятали их за смятым бумажным украшением на камине и побежали наверх, чтобы провести срочный совет.

– Мир, – любезно сказал Сирил, когда они добрались до спальни матери. – Пантера, прости, если нагрубил.

– Ладно уж, – ответила Антея, – но теперь ты понял, что я была права!

Однако в окно больше не удалось высмотреть ни одного индейца.

– Что будем делать? – спросил Роберт.

– Мне приходит в голову только одно, – ответила Антея – общепризнанная героиня дня. – Переодеться в индейцев, уж как получится, и выглянуть в окна или даже выйти на улицу. Может, они подумают, что мы могущественные вожди большого соседнего племени, и… И не сделают нам ничего плохого, опасаясь ужасной мести.

– А как же Элиза и кухарка? – спросила Джейн.

– Ты забываешь, что они ничего не могут заметить, – напомнил Роберт. – Они не заметили бы ничего необычного, даже если бы их скальпировали или поджарили на медленном огне.

– Но если с ними такое сотворят, на закате они снова будут в порядке?

– Конечно. Нельзя же скальпировать или сжечь заживо человека так, чтобы он этого не заметил – не сейчас, так завтра. А раз такое сделать нельзя, значит, и сделать это не получится, – сказал Сирил. – Думаю, Антея предложила дело, но нам понадобится куча перьев.

– Я спущусь в курятник, – предложил Роберт. – Там одна из индеек приболела, я смогу состричь с нее перья, а она и внимания не обратит. Ей так плохо, что ей, кажется, уже все равно, что с ней будет. Дайте ножницы.

Тщательно проведенная разведка показала, что на птичьем дворе индейцев нет.

Роберт ушел и спустя пять минут вернулся – бледный, но с большим пучком перьев.

– Послушайте, все очень серьезно, – сказал он. – Я сре́зал перья и уже повернулся, чтобы выйти, как вдруг увидел индейца: он, прищурившись, смотрел на меня из-под старой куриной клетки. Я начал махать перьями и кричать, а потом удрал, прежде чем он смог скинуть с себя клетку. Пантера, сними поскорее цветные одеяла с наших кроватей, ладно?

Удивительно, как здорово можно замаскироваться под индейца с помощью одеял, перьев и разноцветных шарфов. Конечно, ни у кого из детей не было длинных черных волос, зато к учебному году им купили много черного ситца, чтобы обернуть школьные учебники. Братья и сестры нарезали ситец широкими полосами, а полосы настригли бахромой и закрепили на головах желтыми лентами, снятыми с воскресных платьев девочек. Под полосы воткнули индюшачьи перья. Куски ситца получились очень похожими на длинные черные волосы, особенно когда кончики бахромы стали слегка закручиваться.

– Но наши лица совсем не того цвета, – сказала Антея. – Мы бледные, а у Сирила вообще лицо цвета замазки, уж не знаю, почему.

– Ничего подобного, – возмутился Сирил.

– Настоящие индейцы красновато-коричневатые, – поспешно вмешался Роберт. – Думаю, нам надо сделаться чисто красными – у них такой цвет самый престижный.

В доме не нашлось ничего краснее охры, которой кухарка натирала кирпичный пол на кухне. Дети размешали охру в блюдце с молоком, как это делала кухарка, а потом тщательно разрисовали друг другу лица и руки, пока не сделались красными, как любой индеец, если еще не краснее.

Они сразу поняли, что выглядят ужасно, когда Элиза, встретив их в коридоре, громко завопила. Такая беспристрастная оценка очень их обрадовала. Поспешно сказав Элизе, чтобы она не глупила – они всего лишь играют, четверка замотанных в одеяла, украшенных перьями самых настоящих краснокожих смело вышли навстречу врагу. «Смело» – я пишу только из вежливости. Но в любом случае, они и вправду вышли из дома.

Вдоль живой изгороди, отделявшей сад от улицы, виднелся ряд черноволосых голов с густыми головными уборами из перьев.

– Это наш единственный шанс, – прошептала Антея. – Лучше действовать самим, чем ожидать их леденящей кровь атаки. Мы должны изо всех сил притворяться индейцами. Как в картежной игре, когда делаешь вид, будто у тебя на руках тузы, которых в действительности нет. Кажется, это называется «блеф». Сейчас или никогда. Ура-а!

С дикими боевыми кличами (они звучали настолько похоже на индейские кличи, насколько можно было ожидать от белых детей, лишенных предварительной практики) братья и сестры вырвались за ворота и в воинственных позах встали перед индейцами. Индейцы оказались примерно одного и того же роста – не выше Сирила.

– Очень надеюсь, что они говорят по-английски, – сказал Сирил, не меняя высокомерной позы.

Антея знала, что говорят, хотя не могла понять, откуда ей это известно. Она захватила с собой привязанное к трости белое полотенце – флаг перемирия, и сейчас начала размахивать им в надежде, что индейцы поймут, что она имеет в виду. Очевидно, они поняли, потому что самый смуглый шагнул вперед и заговорил на превосходном английском:

– Вы хотите начать переговоры? Я Золотой Орел из великого племени Обитателей Скал.