Пиар добра или как просрать всё

А еще более глупо было то, что когда Наташа стала от страсти кричать, как овца, и мы с Эллой больше не могли это слышать и вышли из своей кабинки, Киса с Наташей Попеску нас все равно могли легко увидеть, потому что лицо Наташи торчало над дверью кабинки, она, как выяснилось, стояла на унитазе, чтобы компенсировать разницу в росте с Кисой, а Кисино лицо тоже торчало - позади Наташиного, и тоже над дверью кабинки, потому что Киса был высок.

Лицо Наташи Попеску не изменилось. А Киса улыбнулся дружески и сказал:

- Привет, ребята.

А Наташа Попеску сказала:

- Блядь, Киса, что ты болтаешь, давай, быстрее.

Стало ясно, что она нас не видит – она была близорукая, к тому же, синяя близорукая. Видимо, вместо меня и Эллы она видела какие-то кляксы. Потом кляксы, то есть мы, тактично скрылись.

Потом мы с Кисой встретились на дискотеке.

Киса пожал мне руку и важно сказал:

- Мы мужчины.

- Да, - подтвердил я эту мощную мысль. – Жалко только - детство кончилось.

Кубаноид

Год после школы мы с Кисой провели в подготовке к будущим свершениям. Я готовился стать большим поэтом и мыслителем, а Киса – готовился стать летчиком-испытателем. Параллельно мы оба бухали, с каждым днем все более плотно.

Часто я приходил к Кисе домой. Киса жил в большом, старом, девятнадцатого века особняке. Стены в нем были такие, что по ним мог в упор шмальнуть современный крейсер, и внутри дома никто даже не проснулся бы от шума. А если бы кто-то и проснулся от шума, подумал бы, что шалуны кидаются в дом снежками.

Кисина комната была в самой глубине дома. Там мы сидели с Кисой. Я участвовал в подготовке Кисы к летной работе. Было это так. Мы садились на пол. Киса садился впереди, я сзади, я был второй пилот. Киса открывал перед собой книгу, в которой была изображена приборная панель истребителя. Брал в руки штурвал, который он изготовил из руля, найденного на помойке. Мы оба надевали наушники. И Киса говорил мне:

- Передай борт Сьерра Фокстрот два три восемь к взлету готов.

- Есть передать борт Сьерра Фокстрот два три восемь к взлету готов, - говорил я.

После этого я связывался с землей, нам давали добро на взлет, мы рулили на взлетную полосу, и осуществляли взлет.

Затем в воздухе мы отрабатывали заход на бомбометание, и основные фигуры пилотажа. Когда мы освоили их, мы стали отрабатывать сложные ситуации – сваливание в обычный штопор и выход из него. Это мы освоили быстро, за неделю где-то. Потом стали отрабатывать выход из перевернутого штопора. Это было труднее, это было очень опасно – высоты могло не хватить.

Так я помогал Кисе готовиться к летной работе. А заодно и сам освоил заход на бомбометание и приемы выхода из штопора, что потом не раз мне помогало в жизни. Потом Киса сказал, что нам надо познакомиться с каким-нибудь пилотом, подружиться с ним, потому что дружба пилотов – она как дружба моряков – ебанистично крепкая. Мы поехали, взяв с собой трехлитровую банку вина, в аэропорт.

Там мы ходили и искали какого-нибудь подходящего пилота. Вскоре я заметил, что мимо нас проходит пилот. Я толкнул Кису в бок, чтобы он проснулся. Киса спал. Он умел спать стоя. Он сам научился спать стоя, потому что считал, что работа пилота очень сложная, нагрузки бешеные, времени на полноценный сон мало, и надо уметь полностью восстановиться в любых условиях. Поэтому Киса научился спать стоя, и даже спать во время приема пищи.

Мы направились прямиком к пилоту. Он уходил от нас довольно быстро, а окликнуть его мы не могли, потому что имени его мы не знали, а кричать «эй, пилот» - было неловко. Тогда мы забежали вперед и преградили ему дорогу. Пилот испугался и бросился к стене. Мы удивились, но отпускать его было нельзя, и мы с Кисой прижали его к стене, как шайбу.

Я сказал:

- Товарищ пилот, можно с вами познакомиться?

- Можно, - затравленно сказал пилот. – А зачем?

- Мой друг – будущий пилот! – сказал я возвышенно. – Он хочет многому у вас научиться. У нас есть вино, хотите?

- Да, – сказал пилот.

Так мы познакомились с пилотом Яшей. Он был настоящим пилотом, он видел романтику неба в упор. Когда Яша выпил все наше вино, он стал рассказывать. Мы, а особенно, Киса, сидели, слушали Яшу, и дивились тому, что он говорит.

Яша рассказал:

- Ну, что могу сказать вам, ребята, про эту ебаную летную работу. Платят мало. С тех пор, как пришел горбень, полетов стало мало. Целый день бухаем или спим. Кобыл ебем редко. Раньше кобыл ебали часто, потому что зарплаты были нормальные плюс уважение, кобылы сами нас искали. Ебаться с пилотом было почетно. Пилот был человеком. Сейчас хуй. Кобылы сейчас ищут ебарей с баблом. А пилоты сосут хуй, поэтому, в общем, вот такая ситуация, ребята.

Конечно, после этой первой информации у нас, особенно, у Кисы, возникли вопросы. Мы стали подробно разбираться в ситуации.