Петрашевцы

Еще в начальный период существования кружка Баласогло зачитал своей проект об учреждении книжного склада, платной библиотеки и типографии, но проект не встретил сочувствия у слушающих: то ли потому, что близкие, зная непрактичный характер до-кладчика и провал многих его предыдущих издательских прожектов, не доверяли ему, то ли из-за существования у Петрашевского реальной хорошей библиотеки. К тому же Петрашевский еще в 1845 г. предложил организовать коллективную библиотеку, главным образом по выписке иностранных книг. Была устроена складчина (от 15 до 30 рублей серебром), и Петрашевский через знакомых книгопродавцев стал выписывать массу зарубежной печатной продукции. Книги из этой библиотеки брали Салтыков, Майков, Милютин, Достоевский, Штрандман, Плещеев, позднее — Спешнее, Ахшарумов, Ястржембский и многие др.[99].

В 1846 г. кружок посещал еще один поэт и очеркист — Аполлон Григорьев (1822–1864), автор нескольких бесцензурных стихотворений радикального характера. Он скептически отнесся к учению Фурье, но горячо проповедовал идеи христианского социализма Жорж Санд и Пьера Леру, возникшего благодаря своеобразной эволюции сенсимонизма.

С именами литераторов В. Н. Майкова и Р. Р. Штрандмана связано интересное книгоиздательское мероприятие, тоже первый опыт печатной пропаганды «крамольных» идей, тем более ценное, что это — единственное крупное издание петрашевцев, увидевшее свет. Речь идет об энциклопедическом справочнике «Карманный словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка»[100]. Словарь был задуман второстепенным литератором и книгоиздателем Н. С. Кириловым, артиллерийским штабс-капитаном, воспитателем 2-го кадетского корпуса в Петербурге, но научно-образовательный уровень инициатора не был, видимо, достаточно высок и, реальным руководителем издания, научным редактором и автором основных статей первого тома (выпуска) словаря стал Валериан Николаевич Майков (1823–1847).

М. В. Буташевич-Петрашевский. Акварель 1840-х гг.

Н. А. Момбелли. Фотографии 1850-х гг.

Н. А. Спешнев. Дагерротип 1890-x гг.

Р. А. Черносвитов. Фотография 1850-х гг.

Сын известного петербургского художника Н. А. Майкова, брат поэта Аполлона Майкова, Валериан Николаевич был одним из самых талантливых представителей русской гуманитарной молодежи 40-х годов. В 19 лет он уже окончил со степенью кандидата юридический факультет Петербургского университета, где усердно занимался политэкономией и социологией, результатом чего явилась первая научная работа Майкова «Об отношении производительности к распределению богатства». В ней идеалом выдвинута «дольщина», т. е. справедливое распределение прибыли между хозяевами и работниками, а главным побудителем человека к активной деятельности объявлена нужда, поэтому обещания утопистов избавить человечество от нужды с помощью «всеобщей братской любви» кажутся Майкову нереальными и даже вредными.

Подготовка первого выпуска словаря к изданию, начавшаяся во второй половине 1844 г., совпала с увлечением Майкова позитивизмом (к которому у него впрочем росло и критическое отношение); это заметно отразилось на содержании тома, особенно на статье «Анализ и синтез» (об отношении петрашевцев к позитивизму пойдет речь далее — с. 212–214).

Статьи В. Н. Майкова содержали весьма радикальные социально-политические и философские суждения. Например, в статье «Авторитет» звучит призыв к бесстрашному критическому познанию мира, к отбрасыванию априорных, заранее втолкованных понятий: «Нам трудно уверить себя, что можно уважать человека и не соглашаться с его идеями; мы забываем, что убеждения человека и целого общества необходимо изменяются в течение жизни… нет никакой нужды принимать без всякого обсуждения, без всякой критики, того, что необходимо изменится само собою»[101].

Самые радикальные статьи первого выпуска — «Анархия» и «Деспотизм», их стоит привести целиком:

«Анархия. Так называется отсутствие законного правления в государстве или уничтожение в нем той власти или властей, которые блюдут за охранением прав каждого лица и за исполнением законов, их охраняющих. Из этого видно, что анархия иногда господствует и в таком государстве, где, по-видимому, существуют и стройность, и порядок в управлении, но в сущности нет ни прочных постановлений, ни строгого выполнения их»[102].

«Деспотизм. Правление, в коем безмерная власть государя переходит вся к тем, кого он ею облекает, а эти правители, не имея никаких правил, действуют согласно собственным прихотям, содержат народ в постоянном страхе казнями. В этом правлении нет суда и расправы. Повелителю вздумалось, повеление дано и — дело кончено!».