Песнь Сорокопута

Тихий стук в дверь спустя десять минут вернул меня в реальность. Мы с Кливом с опаской покосились на вход. Ни я, ни он не горели желанием попасться в таком виде преподавателям. Нас могли отстранить от занятий или ещё хуже – отчислить.

– Привет, ждали? – улыбнулась Оливия. – Я вам бинты принесла.

Я смутился и попытался спрятать раны, но вышло нелепо. Клив помахал ей рукой, и только сейчас до меня дошло, что, возможно, и он в неё влюблён. Оливия лёгкой походкой прошла мимо Клива прямиком ко мне. Её светлые локоны плавно подпрыгивали при каждом шаге. Она была в женской форме: белая блузка, плотная жилетка и юбка ниже колен с двумя карманами. Из одного кармана торчала упаковка с бинтом.

– Мальчики, что же это вы устроили? – качая головой, нежно проронила она.

Я не знал, чему верить. После Оливера я не мог воспринимать Оливию как прежде.

– У меня тут платок, бинты и маникюрные ножницы, – как маленькому, объясняла она мне. – Оливер торопил меня, пришлось выкручиваться. Не смогла найти антисептик. Надеюсь, будет достаточно промыть рану водой с мылом.

Она быстро намочила платок и приложила пару раз к моей груди. Я чуть не задохнулся от смущения, но Оливия вела себя как первоклассная медсестра. Не хватало ещё упасть в обморок от её прикосновений.

– Мне тоже нужна помощь, – напомнил о себе Клив.

– Помню, – не оборачиваясь, произнесла она равнодушно. – Жди своей очереди. У меня только две руки.

– Я могу сам, – заявил я. Всё это время она протирала мне грудь мокрым платком.

– Если ты не против, я хотела бы сделать всё сама и знать наверняка, что ты в порядке. – Оливия улыбнулась мне, поднимаясь. – Сейчас будет немного щипать, я добавлю мыло. Нужно убедиться, что раны хорошо промыты.

Я наблюдал за ней, забыв о ранах, и опомнился, когда она вскрыла бинт.

– Пожалуйста, подними руки.

– Что?

– Хочу забинтовать тебя. – Она указала на бинт.

Я нерешительно поднял руки, и Оливия юркнула ко мне почти в объятия. Я чуть было не обнял её в ответ. Она перебинтовывала мой торс с осторожностью, стараясь не прижиматься ко мне слишком сильно, но я всё равно чувствовал её духи, тепло её тела. У меня закружилась голова.

– Готово, – удовлетворённо произнесла Оливия, когда маникюрными ножницами отрезала лишнее и завязала концы бинта в бантик.

– Спасибо, – выдохнул я.

Она поднялась, постирала платок в раковине и подошла к Кливу.

– У тебя ран больше, – оценивающе проговорила Оливия, присаживаясь рядом.

– Не знаю, как это произошло, – буркнул Клив.

Пока Оливия занималась Кливом, я скомкал остатки испорченной рубашки и запихнул в рюкзак. Пиджак выглядел терпимо, если не приглядываться. В любом случае стоило купить новый комплект униформы. Штаны тоже были безнадёжно испорчены.

– Нам нужны рубашки, – нерешительно произнёс я.

– Оливер сказал, что займётся этим. – Она промывала грудь Клива мыльным раствором. Ему от вида мыла, кажется, сделалось хуже.

– Он уже на уроке?

– Да. Иначе преподаватель заметил бы долгое отсутствие. А я сказала, что мне нужно в медпункт. Если меня хватятся, скажу, что стало хуже и я просидела пол-урока в женском туалете.

– Как у вас складно с Оливером получается… – начал я и осёкся.

– Врать? – рассмеялась она. – Ты это хотел сказать? Да, нам часто дома приходилось врать, вот и приноровились.

– Спасибо. – Я кашлянул и повторил: – Хотел бы вас обоих поблагодарить.

– Ещё успеешь, – подмигнула она. Затем велела ровным голосом Кливу: – Руки подними.

Оливия закончила, как раз когда прозвенел звонок на перемену. В помещение, испугав нас троих, ворвался Оливер.

– Я чуть не рехнулся, пока пытался объяснить преподавателю, почему мне срочно надо уйти пораньше с урока. Я дал указание Патрику, водителю своему, гнать до первого магазина и купить рубашки. Не знаю, подойдут ли размеры. Так вот, сказал мистеру Эвансу, что переживаю за сестру, уж больно долго её нет, не померла ли по дороге из медпункта, – торопливо объяснил он, передавая купленные рубашки.

– Да ты просто хотел на голых парней ещё попялиться, – хихикнула Оливия.

– Ой, шла бы ты лесом, а? – отчеканил покрасневший Оливер.

– Сам иди. Я вообще-то делом занималась, посмотри, как хорошо я их обработала.

– Тут большого ума не надо, – парировал Оливер.

Мы с Кливом молча одевались, периодически поглядывая друг на друга, пока эти двое цапались в своё удовольствие.

– Я всё, – напомнил я близнецам о себе, после того как закинул рюкзак на плечо.

– Рубашка немного узкая, – пробубнил Клив.

– Я твоего размера не знал, так что простите великодушно, – съязвил Оливер, затем повернулся к сестре: – Иди покажись мистеру Эвансу, скажи, что я пошёл в кафетерий тебе за водой. Нечего тебе в мужском туалете отсиживаться на перемене, в любой момент кто-то может зайти.

Оливер выглянул из-за двери, оценил обстановку и произнёс:

– Выходи скорее.

Оливия игриво шлёпнула брата по плечу и вышла из туалета.

– Хочу попросить каждого из вас ничего не говорить Леону, – уверенно произнёс я. – Не нужна ему лишняя нервотрёпка.

– Поддерживаю, – поднял руку Оливер. – А что насчёт тебя? Будешь ли ты сотрудничать или придётся снова применить угрозы?