Пещера мечты. Пещера судьбы

Воде браться было решительно неоткуда — последний дождь был около двух месяцев назад, да и снеговой покров в высокогорье давно уже сошел. Никакой реальной причины для остановки работ не могло быть, но рабочих нужно было успокоить немедленно. И весь геологический персонал участка немедленно поехал разбираться с источником рева, захватив с собой пару наименее трусливых рабочих. Естественно, ревел ветер — превращение свиста ветра в рев водопада всякими эхо и резонансами — совершенно рядовое явление, не раз обманывавшее и гораздо более опытных спелеологов. Ветер не просто ревел — из дырочки вылетали с вполне приличной силой камешки размером до лесного ореха. Пещера слишком недвусмысленно заявляла о себе, чтобы это можно было оставить без внимания. И пещера открылась практически мгновенно — всего два раза пробуривали шпур и взрывали его аммоналом, благо компрессор, пневматический перфоратор и аммонал были под рукой. Чего под рукой не было, так это света — один единственный фонарь на шестерых. Потому — обследование новооткрытой пещеры пришлось отложить на следующий день, ограничившись на сейчас первой сотней метров. Но даже эта сотня метров обещала, что пещера будет необычной — буквально в пяти метрах за взорванным проходом начиналась щелевая галерея шириной всего метр и высотой десять — и по всей ее правой стене на высоте груди шла полочка с кустами таких геликтитов, каких никто из нас не видел даже на картинках. Как в музее. А дальше галерея выпадала в компактный сферической формы зальчик со снежно-белыми гипсовыми сталагмитами. И в конце зальчика была та самая узость, в которую вшестером с единственным светом было лезть совсем глупо.

На следующий день штурм готовился по всем правилам. Конечно, все на участке имели дело с пещерами, но ни у кого, кроме меня, опыта первопрохождений не было. Поэтому весь вечер пришлось объяснять стратегию и тактику, готовить топосъемочный комплект, проверять захваченные из Москвы веревки и веревочную лестницу, учинять тренировку в технике лазания. На первый взгляд лестница кажется совсем тривиальной штукой, но это не так. Если не знать приемов обращения с ней, основная нагрузка будет приходиться не на ноги, а на руки и на брюшной пресс, а это может за десяток метров измотать кого угодно. Веревка еще сложнее — на ней без специальных приспособлений держаться уже никак не возможно. Вся эта подготовка была, конечно, сплошным пижонством — в известных частях пещер Кугитанга на удивление не было ни одного вертикального участка и, соответственно, шансы на то, что мы столкнемся с вертикалями в Промежуточной, были исчезающе малы. Но не похвастаться опытом и снаряжением при таком хорошем поводе — было бы не в моем стиле.

* * *

Хрен там шансы малы. Вертикали начались ровно в двух метрах от места нашей вчерашней остановки, хотя разматывать лестницы и веревки пришлось еще полусотней метров дальше.

В ту пору мы еще оставались идеалистами и верили в то, что если пещера оправдает надежды и в ней окажутся гипсовые залы, аналогичные покореженным и закопченным туристами и вандалами в пещерах Хашм-Ойик и Таш-Юрак, то мы пещеру отстоим и рушить не дадим. Хотя иллюзий, что ее можно будет сохранить, если она окажется с кальцитовыми натеками, не было уже тогда — сохранить «залежи оникса» на пущенном в разработку ониксовом руднике было в то время невозможно. Но если вдруг вблизи от входа оникса не будет, то сохранение пещеры — уже предмет для обсуждения. К сожалению, как оказалось буквально через несколько часов — только для обсуждения. А перед спуском же дошло чуть ли не до драки — начальник участка Слава Маркарянц отбирал у рабочих, собравшихся с нами на экскурсию, пилы, взятые для того, чтобы «гипс пилить и делать ночники».

Наконец, треп закончился, и — полезли. Узость, остановившая нас в прошлый раз, через два метра оборвалась трехметровым уступом, достаточно, впрочем, узким, чтобы мы могли, не прибегая к лестницам и веревкам, спуститься в распоре. Сразу обрекая на уничтожение один из феноменов пещеры. Внизу вся щель была покрыта толстым слоем пещерного жемчуга — редчайшим типом конкреций, причем такого размера и чистоты, что мне за всю мою практику ничего подобного не попадалось ни до, ни после этого. Коридор так и был назван Жемчужной Щелью. Буквально через три дня вся эта удивительная россыпь была затоптана полностью…