Первый человек в Риме

Lex Appuleia agraria – первый из двух земельных законов Луция Аппулея Сатурнина, целью которых была раздача общественных земель Рима ветеранам марийской армии. Первый закон касался земель в Греции, Македонии, Африке и на Сицилии. Логично предположить, что все эти земли уже довольно долго находились в собственности Рима и не рассматривались как особо ценные.

Lex Appuleia agraria (secunda) – я отметила этот закон как secunda (второй) просто для удобства, чтобы отличить его от первого земельного закона, не давая полного латинского названия, что только внесло бы дополнительную путаницу. В этот закон включена присяга исполнять первый земельный закон. Он вызвал невероятно ожесточенную реакцию в сенате. В академических кругах по сей день ведутся горячие споры о том, что именно вызвало противодействие. Я склоняюсь к версии, что основанием для возмущения стало то, что в данном случае речь шла о новоприобретенных землях: Заальпийской Галлии и Ближней Испании. Надо полагать, многие деловые люди чинили всяческие препятствия принятию этого закона, поскольку были заинтересованы в этих плодородных землях, к тому же, возможно, богатых полезными ископаемыми. Римские коммерсанты и землевладельцы не могли смириться с тем, что такие лакомые наделы отойдут неимущим солдатам-ветеранам.

Lex Appuleia de maiestete – закон о государственной измене, который провел Сатурнин во время своего первого срока в качестве народного трибуна. Отныне центуриатные комиции лишались права рассматривать дела о государственных преступлениях. Закон предусматривал разную степень тяжести преступления и разные наказания. Для рассмотрения дел о государственной измене были учреждены специальные суды (quaestio), которые состояли исключительно из всадников.

Lex Appuleia frumentaria – закон Сатурнина о зерне, который, по моему мнению, относился к его второму трибунату. Так как второе восстание рабов на Сицилии к тому времени длилось уже почти четыре года, нехватка зерна в Риме, возможно, ощущалась более остро. К этому времени резко возросла популярность Сатурнина среди беднейших слоев населения.

Lex Domitia de sacerdotiis – закон, проведенный в 104 г. до н. э. Гнеем Домицием Агенобарбом, будущим великим понтификом. Согласно этому закону, жреческие должности должны были замещаться не путем кооптации, а голосованием на специальном собрании семнадцати триб, назначавшихся по жребию.

Lex Licinia sumptuaria – закон о роскоши, принятый Лицинием Крассом после 143 г. до н. э. Он запрещал подавать на пирах некоторые деликатесы, в том числе знаменитого тибрского окуня, устриц и пресноводных угрей. Закон также запрещал носить пурпур.

Lex Villia annalis – закон, проведенный в 180 г. до н. э. народным трибуном Луцием Виллием. Устанавливал определенный возрастной ценз для курульных магистратов (предположительно, тридцать пять лет для претора и сорок два для консула) и, вероятно, также ставил условием, что между преторством и консульством должно было пройти не менее двух лет и десять лет между консульскими сроками одного и того же лица.

Lex Voconia de mulierum hereditatibus – принятый в 169 г. до н. э. закон, ограничивающий права женщин в делах наследования по завещанию. Ни при каких условиях женщина не могла быть назначена главной наследницей, даже если она – единственный ребенок усопшего. Главным наследником становился мужчина – ближайший родственник по отцовской линии. Цицерон ссылается на случай, когда закон был оспорен в связи с тем, что собственность усопшего не прошла ценз. Правда, претор Гай Веррес отклонил протест и не позволил девушке, о которой шла речь, стать наследницей. Закон, разумеется, удавалось обойти – мы знаем несколько наследниц больших состояний, среди которых Фульвия, третья жена Антония. В данной книге Корнелия, мать Гракхов, добивается у сената решения об отмене закона. Другая возможная уловка заключалась в том, чтобы вовсе не оставлять завещания. В таком случае вступал в силу старый закон, и дети получали наследство в независимости от пола или наличия родственников по мужской линии. Похоже также, что городской претор (praetor urbanus) мог довольно свободно интерпретировать закон о наследовании. В судах дела о наследстве не рассматривались, а это означает, что окончательное решение выносил городской претор.