Первый человек в Риме

– Прекрасно! Ты пройдешь в консулы. Не можешь не пройти, после того как мы надавим на граждан первого и второго классов, как бы они ни любили Гая Мария!

– Не могу дождаться, когда стану его коллегой! – Метелл чуть заметно поиграл мускулами. – Я буду мешать ему, где только смогу! Я превращу его жизнь в сплошные несчастья!

– Подозреваю, что определенные круги окажут нам неожиданную помощь, – сказал Скавр, теперь похожий на кота.

– Какие круги?

– Луций Аппулей Сатурнин собирается баллотироваться народным трибуном на следующий срок.

– Это же ужасно! И как это может нам помочь?

– Напротив, это отлично, поверь мне. Когда ты вонзишь свои консульские клыки в крестец Гая Мария, а к тебе присоединимся и я, и Квинт Лутаций, и еще человек пятьдесят, Гай Марий не устоит и попросит помощи у Сатурнина. Я его знаю. Когда он сильно раздражен, то начинает лягаться во все стороны. Как раненый бык. Он непременно обратится за помощью к Сатурнину. И я думаю, что Сатурнин – худший инструмент, которым может воспользоваться Гай Марий. Подожди – и увидишь! Гая Мария свалят его же собственные союзники!

А «инструмент» находился уже на пути в Италийскую Галлию. На этом этапе развития событий Сатурнин был более заинтересован в союзе с Марием, нежели наоборот. Сатурнин с головой ушел в политику, а Марий все еще жил в Элизиуме для военачальников.

Они встретились в курортном городке Комум на берегу озера Ларий, где Гай Марий снял виллу, принадлежавшую покойному Луцию Кальпурнию Пизону, погибшему вместе с Луцием Кассием при Бурдигале. Марий очень устал от Катула Цезаря, который был моложе его почти на десять лет. Он отослал Катула Цезаря в самый дальний конец провинции на выездные сессии суда. А сам спокойно уехал отдохнуть, оставив Суллу командовать вместо себя.

Естественно, когда Сатурнин явился, Марий пригласил его остаться, и оба удобно устроились для разговора на фоне озера, намного более красивого, чем озера в самой Италии.

Марий так и не стал более дипломатичным. Когда пришло время перейти к главной теме, он сразу бросился в атаку:

– Мне не нужен Метелл Нумидийский в качестве моего коллеги-консула на следующий год, – вдруг заявил он. – Я хочу, чтобы консулом стал Луций Валерий Флакк. Он послушный.

– Да, он тебе подойдет, но боюсь, тебе этого не добиться. Политики уже агитируют за Метелла. – Сатурнин с любопытством посмотрел на Мария. – Послушай, почему ты хочешь стать консулом в шестой раз? Ведь сейчас, когда с германцами покончено, ты можешь почивать на лаврах.

– Если бы я мог! Но работа еще не завершена. Мало просто разгромить германцев. Мне надо будет распустить две армии из неимущих. Вернее сказать, у меня армия из шести очень сильных легионов, а у Квинта Лутация армия из шести довольно слабых легионов. Но я считаю себя ответственным за обе армии. Квинт Лутаций думает, будто может распустить их с демобилизационными документами на руках и благополучно позабыть о них.

– Ты все еще намерен дать им землю?

– Да. Если я этого не сделаю, Рим во многом обеднеет. Свыше пятидесяти тысяч легионеров-ветеранов намереваются сейчас осесть в Риме и Италии с некоей суммой денег в кошельках. За несколько дней они спустят все, а потом везде, где они будут жить, они превратятся в источник постоянных неприятностей. Если опять начнется война, они снова запишутся в войска. Но если войны не случится, они сделаются настоящим бедствием, – сказал Марий.

Сатурнин опустил голову:

– Понимаю.

– Эта идея появилась у меня в Африке, поэтому я зарезервировал африканские острова, на которых могут осесть ветераны. Тиберий Гракх хотел поселить римских бедняков на землях Кампании, чтобы сделать Рим более спокойным и безопасным – и к тому же добавить новой крови в провинцию. Но Италия ошиблась, – мечтательно заметил Марий. – В наших провинциях должны жить римляне не очень высокого происхождения. А для этого лучше всего подходят именно солдаты-ветераны.

Перспектива была очень хороша, но Сатурнин этого не видел.

– Мы все слышали речи о насаждении в провинциях римского образа жизни, – сказал он. – И все мы слышали ответ Далматика. Но ведь не это твоя настоящая цель, не так ли?

Глаза блеснули из-под бровей.