Первый человек в Риме

– В таком случае я остаюсь здесь и жду Тевтобода, – приняв наконец решение, заявил Марий. – Моя армия знает каждую травинку и каждое дерево между Массилией и Аравсионом. После двух лет бездействия моим людям просто необходима победа. А шансы очень велики. Поэтому я должен остаться здесь.

– Я заметил, что ты сказал «я», Гай Марий, – мягко заметил Сулла. – У тебя есть какое-то поручение для меня?

– Есть. Извини, Луций Корнелий, что лишаю тебя заслуженного шанса отделать нескольких тевтонов, но, думаю, я должен послать тебя к Катулу Цезарю как его старшего легата. Он переварит тебя в этой роли, ты патриций, – ответил Марий.

Чувствуя горечь разочарования, Сулла посмотрел на свои руки:

– Какая польза будет от меня, если я буду служить не в той армии?

– Я не беспокоился бы так, если бы не видел в моем младшем консуле все симптомы Силана, Кассия, Цепиона и Маллия Максима. Но я их вижу, Луций Корнелий, я вижу! У Катула Цезаря нет хватки ни в стратегии, ни в тактике. Он думает, что боги вложили их ему прямо в голову, когда предначертали ему высокое рождение. Он думает, что, когда придет время, он все сообразит. Но так не бывает, как тебе хорошо известно.

– Да, известно, – вздохнул Сулла.

– Если Бойорикс и Катул Цезарь встретятся до того, как я пересеку Италийскую Галлию, Катул Цезарь совершит самую страшную из возможных ошибок и потеряет армию. А если мы позволим ему это сделать, то… я не знаю, как тогда победить. Кимвры – лучшие воины из всех трех отрядов и самые многочисленные. К тому же я плохо ориентируюсь на местности в Италийской Галлии по ту сторону Пада. Если я могу побить тевтонов силами меньше сорока тысяч, так это потому, что я знаю местность.

Сулла попытался выведать тайные мысли своего начальника по выражению его лица, но – увы! – эти густые брови ничего ему не сказали.

– Но что же мне там делать? Плащ военачальника – у Катула Цезаря, а не у Корнелия Суллы! Чего же ты ожидаешь от меня?

Марий накрыл ладонью руку Суллы:

– Если бы я знал это, то смог бы отсюда контролировать Катула Цезаря. Дело в том, Луций Корнелий, что тебе удалось прожить больше года среди варваров. Ты словно бы сам был одним из них. Ум твой так же остер, как и меч в твоей руке, и ты великолепно владеешь и тем и другим. Я не сомневаюсь: что бы ни пришлось делать, чтобы спасти Катула Цезаря от него самого, – ты сделаешь это.

Сулла затаил дыхание:

– Значит, приказ мне – спасти его армию любой ценой?

– Любой ценой.

– Даже ценой Катула Цезаря?

– Даже ценой Катула Цезаря.

Весна расцвела цветами; потом пришло лето, триумфально, как полководец на параде в честь одержанной им победы. Но затем стало жарко и сухо. Тевтобод и его тевтоны прошли по землям эдуев и вступили в земли аллоброгов, которые занимали всю территорию между Верхним Роданом и Исарой, на много миль к югу. Аллоброги – воинственный народ, они ненавидели Рим и римлян, но три года назад германцы уже вторгались в их земли, и аллоброгам совсем не хотелось оказаться у них под пятой. Была жаркая битва, и продвижение тевтонов замедлилось.

Марий шагал по кабинету, не зная, как обстоят дела у Суллы, находившегося в армии Катула Цезаря в Италийской Галлии, стоявшей лагерем вдоль Пада.

В конце июня Катул Цезарь прошел маршем по Фламиниевой дороге во главе шести еще слабых, недавно набранных легионов. Достигнув Бононии на Эмилиевой дороге, он свернул на Анниеву дорогу и двинулся к большому промышленному городу Патавию. Этот город находился к востоку от озера Бенак, но избранная Катулом дорога была лучше для армии, нежели обходные дороги, тропинки и проселки, которых в Италийской Галлии имелось великое множество. От Патавия Катул двинулся по одной из таких скверных обходных дорог на Верону и там разбил свой базовый лагерь.

До сих пор Катул Цезарь не сделал ничего, что Сулла посчитал бы неправильным. Но теперь Луций Корнелий лучше понимал, почему Марий перевел его в Италийскую Галлию. Марий, думал Сулла, не ошибся в характере Катула Цезаря. В высшей степени аристократичный, надменный, самонадеянный, он напоминал Сулле Метелла Нумидийского. Но неприятность заключалась в том, что нынешняя война и враг, стоящий перед Катулом Цезарем, были намного опаснее, чем противник Метелла. Кроме того, Метелл Нумидийский располагал Гаем Марием и Публием Рутилием Руфом в качестве легатов. Они-то хорошо помнили полезный урок, полученный в этой грязной дыре, в Нуманции. А Катул Цезарь при своем восхождении по ступеням военной карьеры никогда не имел рядом Гая Мария. Он начинал младшим командиром, потом стал военным трибуном, под началом которого было немного солдат. И воевал он в мелких стычках – в Македонии, в Испании. Он никогда не участвовал в широкомасштабных кампаниях.