Первый человек в Риме

– При условии, что мы не потеряем все, что мы завоевали, коль скоро этот пустозвон Сервилий Авгур стал наместником!

– Война в Сицилии закончилась, – сказал Марий.

– Будем надеяться, консул. Но я не уверен.

– А где ты доставал пшеницу эти последние два года? – торопливо поинтересовался Сулла, желая предотвратить открытое столкновение.

– В Азии, – ответил Скавр, довольный, что его отвлекли этим вопросом. Ему нравилось быть curator annonae – куратором урожая, хранителем запасов зерна.

– Но ведь там не выращивают столько, чтобы продавать излишки, – заметил Сулла.

– На самом деле едва ли наберется модий, – ответил Скавр самодовольно. – Нет, нам следует благодарить Митридата Понтийского. Он очень молод, но чрезвычайно предприимчив. Завоевав все северные районы Понта Эвксинского и установив контроль над плодородными долинами Танаиса, Борисфена, Гипаниса, Данаприса, он получает приличный доход для Понта, а киммерийский излишек кораблями отправляет в Азию и продает его нам. Более того, я собираюсь следовать своей интуиции и снова купить зерно в Азии в следующем году. Молодой Марк Ливий Друз едет в Азию квестором, и я уполномочил его действовать от моего имени.

Марий фыркнул:

– Он небось непременно посетит своего тестя Квинта Сервилия Цепиона в Смирне, пока будет там?

– Без сомнения, – вежливо ответил Скавр.

– Тогда пусть Марк Ливий пошлет счета за зерно Квинту Сервилию Цепиону, – сказал Марий. – У него больше денег, чем в казначействе!

– Это голословное утверждение.

– Нет, согласно утверждению царя Копилла.

Наступила неловкая тишина. Потом заговорил Сулла:

– И сколько из этого азиатского зерна достигает нас, Марк Эмилий? Я слышал, что с каждым годом пираты наглеют все больше.

– Около половины, – мрачно ответил Скавр. – Каждая пещера, каждая укромная бухта на побережьях Памфилии и Киликии служит убежищем для пиратов. Конечно, они занимаются работорговлей, но раз они грабят зерно, чтобы кормить своих украденных рабов, то, стало быть, барыши у них огромные. А излишки украденного зерна продают нам снова, причем в два раза дороже, чем мы за него заплатили в первый раз. Зато гарантируют, что зерно доберется до нас, минуя разбойников.

– Поразительно, что даже среди пиратов есть посредники! – воскликнул Марий. – Пора что-то предпринимать, принцепс, так ведь?

– Конечно пора! – горячо согласился Скавр.

– Что ты предлагаешь?

– Дать специальные полномочия одному из преторов – назовем его наместником по особым поручениям, если существует такой зверь. Дадим ему корабли и моряков и поручим разорить пиратские гнезда вдоль всего побережья Памфилии и Киликии, – сказал Скавр.

– Можно назвать его наместником Киликии, – предложил Марий.

– Прекрасная идея!

– Хорошо, принцепс, давай как можно скорее созовем господ сенаторов и сделаем это.

– Согласен, – кивнул Скавр, олицетворение отзывчивости. – Знаешь, Гай Марий, я могу не соглашаться с тем, что ты делаешь, но мне действительно нравится твоя способность делать дела, не превращая все в цирк.

– Казначейство завопит, как весталка, приглашенная на обед в публичный дом, – усмехнулся Марий.

– Ну и пусть! Если мы не избавимся от пиратов, торговля между Востоком и Западом прекратится. Корабли и моряки… – задумчиво проговорил Скавр. – Сколько их потребуется, как ты думаешь?

– Восемь или десять флотов и, скажем, десять тысяч выученных моряков. Если наберем столько, – ответил Марий.

– Достать можно, – спокойно сказал Скавр. – Если возникнет такая необходимость, наймем некоторое количество в Родосе, Галикарнасе, Книде, Афинах, Эфесе – не беспокойся, найдем.

– А поведет их Марк Антоний, – сказал Марий.

– Что? Не твой собственный брат? – спросил Скавр, притворившись удивленным.

Но Марий усмехнулся, спокойный:

– Мой брат Марк Марий – новичок в морском деле, как и я. А все Антонии любят ходить в море.

Скавр засмеялся:

– Когда они не на море!

– Правда. Но он в порядке, наш претор Марк Антоний. Думаю, он справится с этим делом.

– Я тоже так думаю.

– А тем временем, – добавил Сулла, улыбаясь, – казначейство будет так стенать по поводу закупок зерна и пиратских нападений, что даже не заметит, сколько денег потратило на армии простолюдинов. Ибо Квинту Лутацию тоже придется набрать такую армию.

– О Луций Корнелий, ты слишком долго был на службе у Гая Мария! – воскликнул Скавр.

– Я подумал о том же, – неожиданно сказал Марий. Но больше не добавил ничего.

В конце февраля, покончив с делами, связанными с похоронами Юлиллы, Сулла и Марий уехали в Заальпийскую Галлию. Марция согласилась остаться в доме Суллы на некоторое время – присматривать за детьми.

– Не жди, чтобы я поселилась здесь навсегда, Луций Корнелий, – сказала она угрожающим тоном. – Теперь, когда мне за пятьдесят, я хочу переехать на побережье Кампании. Моим костям не по нраву здешняя сырая погода. А тебе лучше жениться снова, чтобы у твоих детей была хорошая мать и сводные братья или сестры, с которыми они могли бы играть.

– С женитьбой придется подождать, пока мы не покончим с германцами, – ответил Сулла, стараясь говорить вежливо.

– Ну что ж, тогда после германцев, – согласилась Марция.