Первая зима

Подтвердила Леонсия, которая и сама натерпелась издевательств от бандитов Топора и Морока, слова Фартового о силой удерживаемой в отряде этих отморозков девчонке лет тринадцати-четырнадцати. Женщина понятия не имела, как за барьером в большом мире оказалась молоденькая Танцовщица тридцатого уровня, но сейчас участь её была незавидной. Вчера бандиты заставили перепуганную зарёванную девчонку танцевать обнажённой у костра, отпускали в её адрес сальные шуточки и бросали в Танцовщицу объедками и костями. Информацию о насилии Леонсия не подтвердила, однако и опровергнуть не смогла.

Я попросил крылатого вэйра попробовать отследить ушедшую на запад банду, проверить насколько реальна опасность пересечения ими Новой Амазонки, а заодно по возможности вырвать из их лап юную пленницу. Авир Тан-Хоши пообещал сделать всё возможное, хотя мы оба понимали, что выполнить последнее из поручений будет невероятно трудно. Также мы договорились, что если крылатый Вор до вечера не найдёт нашу группу в густом тумане, мы выстрелим из сигнальной ракетницы, чтобы показать местоположение нового лагеря. Вторую ракету выпустим уже перед наступлением ночи, но этот сигнал будет последним, поскольку больше ракет у нас попросту нет. Авир Тан-Хоши заверил меня, что обязательно найдёт нашу группу, после чего расправил крылья и полетел на другой берег.

Я же снова вернулся к Фартовому и даже вынул из его рта кляп, собираясь поговорить и выяснить более подробную информацию о наших преследователях. Зря, наверное, поскольку заросший неопрятный уголовник тут же плюнул в меня, после чего злорадно загоготал, показав гнилые зубы, и снова принялся угрожать мне и моим спутникам скорой смертью.

Убивать Фартового я не стал и не позволил другим его казнить, хотя Леонсия и особенно Эдуард Самарский настойчиво предлагали свои услуги в этом кровавом деле. Конечно Фартовый однозначно враг, но мы не палачи и не должны опускаться до казни связанного пленника. Даже в самых трудных ситуациях нужно оставаться человеком, именно эту мысль я постарался донести до своих спутников. Большинство со мной согласились, разве что Леонсия продолжила недовольно дуться и обвинила командира в излишней мягкости. По её словам, у «Новых Фараонов» провинившихся казнили за куда меньшие прегрешения, а потому она совершенно не понимала моей мягкотелости по отношению к очевидному врагу, к тому же представителю мерзкого игрового класса Бандит.

– Вот потому мы и не сошлись во взглядах с «Новыми Фараонами». Мы не приемлем их жестокости, узаконенного рабства и существования «правильных игровых классов», которые властвуют над всеми остальными. Наш альянс своим существованием показывает, что каждый независимо от расы и игрового класса достоин быть свободным и может приносить пользу коллективу.

На этом дальнейшие споры я предложил прекратить. Фартового мы оставили связанным прямо там на речном берегу, положив рядом туповатый кухонный нож и не став заматывать рот. Освободиться уголовник сможет, хотя это и займёт какое-то время, а там уж пусть надеется на то, что приятели его не бросят и появятся на месте нашей ночной стоянки.

Я был встревожен и торопил друзей. Рассказы Фартового и Леонсии подтверждали, что мы действительно имеем дело с бандитами-беспредельщиками, и верить обещаниям Морока нельзя ни в коем случае. Как и нельзя было позволить опасным бандитам догнать нашу группу. А потому ещё до восхода солнца мы двинулись дальше. Огромный гига-варан флегматично потянул повозку на юго-запад по направлению к далёкой треглавой горе. Рядом с чёрно-фиолетовым Атлантом вышагивал огромный чёрный Пушок, удивительно послушный после вчерашних капризов и безропотно тянущий за собой волокуши с крипокрокодилами и Болотной Хозяйкой.

* * *

Туман начался незаметно. Вначале всё было как обычно, такая же поросшая реденькими кустами и чахлыми деревцами заболоченная местность, какая простиралась вокруг нас и час, и полтора часа назад, но если оглянуться назад, можно было заметить сходящееся за нашими спинами безмолвное белое пространство. Туманный Край словно приглашал двигаться вперёд, при этом отрезая нашей группе путь к отступлению. Постепенно туман становился всё гуще, а ещё через час мы уже брели в белом облаке, настолько густом, что временами пальцы вытянутой вперёд руки едва возможно было разглядеть.