Перси Джексон и лабиринт смерти

– Вы спрашиваете у меня разрешения?

Пол почесал бородку.

– Ну, не то, чтобы разрешения, но все-таки она твоя мать. И я знаю, что у тебя непростая жизнь. Мне было бы неловко сделать это, не поговорив сначала с тобой, как мужчина с мужчиной.

– Как мужчина с мужчиной… – повторил я. Это звучало непривычно. Я подумал о Поле и моей маме: о том, что она чаще улыбается и смеется, когда он рядом, о том, как Пол из кожи вон лез, чтобы устроить меня в школу… И помимо своей воли сказал:

– Знаете, Пол, по-моему, это классная идея. Валяйте.

Он расплылся в улыбке.

– За твое здоровье, Перси! Ну что, присоединимся к тусовке?

Я как раз собирался задувать свечки, когда в дверь позвонили.

Мама нахмурилась.

– Кто бы это мог быть?

Это было странно: внизу на входе сидел вахтер, но он нам не позвонил, не предупредил… Мама открыла дверь – и ахнула.

Это был мой папа. На нем были шорты-бермуды, рубашка-гавайка и сланцы, как он обычно ходит. Черная борода аккуратно подстрижена, глаза цвета морской волны весело поблескивают. На голове у него была потрепанная бейсболка, украшенная рыболовными блеснами, с надписью «СЧАСТЛИВАЯ РЫБАЦКАЯ КЕПКА НЕПТУНА».

– Пос… – мама осеклась. Она покраснела до корней волос. – Ну… здравствуй.

– Привет, Салли, – сказал Посейдон. – Ты такая же красивая, как и всегда. Можно войти?

Мать издала слабый писк: то ли «Да», то ли «Помогите!», Посейдон счел, что это было «да», и вошел.

Пол обводил нас взглядом, пытаясь по выражению наших лиц понять, что происходит. Наконец он шагнул вперед.

– Привет. Я – Пол Блофис.

Посейдон вскинул брови и пожал ему руку.

– Как-как, вы сказали? «Blowfish»? Как «рыба-собака»?

– Н-нет. Не «фиш». «Фис».

– А-а, понятно, – кивнул Посейдон. – Жаль. Рыб-собак я люблю. А я – Посейдон.

– Посейдон? Какое интересное имя.

– Да, самому нравится. У меня много других имен, но я предпочитаю именно «Посейдон».

– Как у бога моря.

– Ну, типа того, да.

– Ну ладно! – вмешалась мама. – Э-э… мы так рады, что ты зашел! Пол, это отец Перси.

– А-а.

Пол кивнул, хотя было непохоже, чтобы он особенно обрадовался.

– Понятно.

Посейдон улыбнулся мне.

– Рад тебя видеть, мой мальчик! И Тайсон тоже здесь! Здравствуй, сынок!

– Папочка!

Тайсон пролетел через комнату и сгреб Посейдона в охапку, едва не сшибив с него бейсболку.

Пол разинул рот и уставился на маму.

– А Тайсон – он…

– Не мой! – заверила его мама. – Это долгая история.

– Я просто не мог пропустить день, когда Перси исполнится пятнадцать, – сказал Посейдон. – Будь это Спарта, Перси с этого дня считался бы взрослым мужчиной!

– Это правда, – произнес Пол. – Я когда-то преподавал историю Древнего мира.

Глаза у Посейдона лукаво сверкнули.

– Да-а, это про меня. Древняя история, да. Салли, Пол, Тайсон – вы не будете против, если я позаимствую Перси буквально на секундочку?

Он обнял меня за плечи и увел на кухню.

Когда мы остались одни, он перестал улыбаться.

– Ты в порядке, мальчик мой?

– Ага. Все нормально. Ну, наверное.

– Я наслышан о твоих подвигах, – сказал Посейдон. – Но я хотел услышать все от тебя, из первых рук. Рассказывай.

И я принялся рассказывать. Это несколько нервировало, потому что Посейдон слушал очень внимательно. Он не сводил с меня глаз. Выражение его лица оставалось неизменным все время, что я рассказывал. Когда я закончил, он медленно кивнул.

– Значит, Кронос действительно вернулся. Вскоре начнется настоящая война.

– А что с Лукой? – спросил я. – Он действительно погиб?

– Не знаю, Перси. Все это весьма неприятно.

– Но у него же тело смертное. Нельзя ли его просто уничтожить?

Посейдон помрачнел.

– Смертное-то смертное. Но Лука был не простой смертный, мой мальчик. Не знаю, как именно его готовили к тому, чтобы принять душу титана, но убить его будет не так-то просто. И все же, боюсь, его придется убить, чтобы вернуть Кроноса обратно в бездну. Надо будет над этим поразмыслить. К несчастью, у меня есть другие проблемы, мои собственные.

Я вспомнил то, что говорил мне Тайсон в начале лета.

– Древние морские боги?

– Именно. Я вступил в войну первым, Перси. На самом деле, я не могу задерживаться надолго. Уже сейчас океан воюет сам с собою. Я с трудом сдерживаю ураганы и тайфуны, чтобы они не разорили ваш мир на суше, такие грозные битвы там кипят.

– Можно мне с тобой? – спросил я. – Можно я буду помогать?

Посейдон улыбнулся, вокруг глаз у него разбежались морщинки.

– Рано еще, мальчик мой. Я чувствую, что ты еще понадобишься здесь. Да, кстати!

Он достал из кармана морского ежа и вложил его мне в руку.

– Вот тебе подарок на день рождения! Потрать его с умом.

– Потратить? Морского ежа?!

– Ну да. Не зря же их еще зовут «песчаными долларами». В мое время на одного морского ежа можно было купить кучу всякой всячины. Думаю, и до сих пор можно, если разменять его в нужных обстоятельствах.

– В каких обстоятельствах?

– В подходящее время, – пояснил Посейдон. – Думаю, ты разберешься.

Я сжал морского ежа в кулаке, но было еще кое-что, что не давало мне покоя.

– Пап, – сказал я, – когда я был в Лабиринте, я встретил там Антея. Он сказал… в общем, он говорил, будто он твой любимый сын. Он украшал свою арену черепами, и…