Переведи меня через Майдан...

Во второй раз президент Украины принимал московского советника избирательной компании премьера у себя на правительственной даче в Конче — Заспе, пригороде столицы, в месте тихом и спокойном. Первая встреча в здании Администрации на Банковской была скоротечной, информационной. Сегодня же Даниил Леонидович желал услышать из первых уст более детальную информацию. Потому и пригласил Лугового в своё излюбленное место отдыха. Кончу, как её называли все киевляне, облюбовало ещё прежнее правительство. Имеется в виду, советское. Поставили за деревянным забором несколько двухэтажных домов. Рядом пристроили кабминовский санаторий, в котором лечился в те застойные времена цвет правительственной элиты. Обслуживали лечебное заведение Союзного значения жители близ расположенных посёлков. Теперь же, при новой власти, появились новые порядки. Деревянное заграждение поменяли на металлическое, взяли на работу личный штат охраны, прислуги. Личного конюха. Президент любил лошадей.

Луговой раньше не бывал в приднепровской усадьбе первого лица страны, только слышал о ней. И вот теперь довелось увидеть. Новые трёх и четырёхэтажные хоромы, гордость архитектурной мысли сына главы государства, Алексея. Голубые, карликовые ёлочки вдоль дорожки, ведущей прямо к пристани на берегу Днепра. Изящные пристройки близ двухметрового забора: для обслуживающего персонала.

Даниил Леонидович с удовольствием наблюдал за политологом.

— Ну, как?

— Одобряю. — ни зависти, ни лести в голосе московского гостя слышно не было. Только одобрение.

— Пройдём во внутрь. Вообще-то, я предпочитаю все деловые разговоры проводить на улице, но похолодало.

Луговой снова посмотрел на реку. Знал он причину такой любви к разговорам на лоне природы. Не далее, как два года тому, собственный, взлелеянный, проверенный телохранитель произвёл записи бесед своего шефа, и отвёз их за бугор. По сей день не утихает скандал, повязанный с теми кассетами.

— Ну и пусть, что похолодало. Зато вид то какой.

— Тогда прошу в беседочку. — Даниил Леонидович жестом пригласил Льва Николаевича под навес. Через несколько минут на столе стояли коньяк, тонко нарезанный лимон, фрукты.

— Что ж, Лев Николаевич, первый тур, перепевая одну песню, мы уже отыграли. Честь тебе и хвала. Хорошо помог моему протеже.

Чокнулись. Коньяк освежающе обжёг горло.

— А теперь давай сделаем выводы и прогнозы на будущее.

Луговой, не морщась, закусил лимоном, после начал говорить:

— Считаю Козаченко отработанным материалом. Он слишком большую ставку сделал на западный PR. Опять же, с экзит-полом, как со списанной торбой, таскался. А нашему человеку всё прозападное чуждо.

— А по существу? — президент с удовольствием поглощал крупный, сладкий виноград.

— Прежде всего, следует начать с того, чего он наговорил вчера ночью, в штабе партии. Как объявил о победе. А на следующее утро то выяснилось: пшик. Мало того, что не победил, так и по количеству голосов проиграл.

Даниил Леонидович налил ещё коньячку:

— Хорош напиток?

— Не то слово.

— Шустовский. Фирменный. А к твоим словам о голосах должен добавить: наш то тоже недобрал. И довольно солидно.

— То есть как? — Луговой перестал жевать, — Я же сам видел на табло. У нашего сорок один и две десятых, а у Козаченко сорок один ровно.

— В том то и дело, что ровно, но не сорок один, а сорок два.

— Ясно. — протянул Луговой. — Так вот почему до сих пор не объявлены результаты.

— Объявим. В последний день. Оппозиция из шкуры лезет, заставляет нас плясать под свою дудку, а мы им такой радости не дадим. Ты не думай, что я к тебе имею какие-то претензии. Честно признаться, опасался, что наш человек не наберёт и такого количества голосов. Слишком все против него были настроены. Однако, получилось. Вот почему я тебе говорю: молодец. Продолжай в том же духе.

Лев Николаевич несколько минут посидел в тишине, как бы обдумывая дальнейший ход беседы.

— Имеется мысль, — наконец произнёс он, — Думаю, после первого тура Козаченко часть своего электората потеряет. Я к нашей беседе подсобрал кое-какую информацию…

Луговой раскрыл саквояж, вытянул из него папку и протянул её хозяину встречи. Однако, Даниил Леонидович брать сей материал в руки наотрез отказался.

— Э, нет, Лев Николаевич. Давай ознакомь меня со всем этим сам, а заодно и обсудим.