Переведи меня через Майдан...

— Наш несравненный и незаменимый. Все они думают, что увековечены бессмертием. А если, в крайнем случае, покинут трон, то обязательно посадят на него своего приемника, и, через него продолжат управлять нами. Этот сейчас тоже хочет протолкнуть своего человечка. И протолкнёт. И как минимум, пять лет у нас не будет вот того самого бизнеса, о котором мечтает Серёга. — Молчуненко откинулся на спинку стула, — Двадцать четыре кандидата! А знаем только о двоих, максимум троих. Позор в квадрате. Потому, что двадцать четыре, и потому, что не знаем.

— Сергеевич, ты чего сегодня на взводе? — Рогов выключил телевизор.

— Не надо, пусть будет. — Молчуненко не поленился подняться и включить «ящик». — Просто утром, перед урной… Слово то, какое, похоронное. Так вот, перед ней, той самой штукой, я понял одно: не хочу ставить значок. Ни за кого из них. Просто не хочу. Всем им не верю. Одному, потому, что премьер. Второму, по причине странного отравления. А может, и вовсе не отравления, а съел что-нибудь. Словом, всем не верю.

Геннадий Сергеевич достал из кармана лист и когда развернул его, все увидели бюллетень избирателя.

— Свернул я сей документ, положил в карман, и так спокойно стало, не поверите, братцы. Так хоть соврать им с моим голосом не дам.

— Ну, ты даёшь. — Михаил взял лист и покрутил в руках.

— Я, брат Михайло, из принципа никому не даю!

— Вот и тост. — Рогов поднял стопку, — За принципы.

* * *

— Алло, Гия?

— Слушаю тебя.

— Самойлов сидит дома, никуда не выходит. Оператор с ним вместе.

— Что делают?

— Не знаю. Они же на седьмом этаже.

— Хозяин дома?

— Да. И тот журналист, из «СТВ» тоже.

— Хорошо. Продолжай наблюдать.

— Гия, а когда меня заменят?

— Часа через три. Слушай, потерпи, не маленький.

* * *

Сегодня воскресенье, двадцать восьмое октября, три часа дня. С вами телеканал «Свобода» и мы сообщаем о последних новостях, связанных с первым туром выборов Президента Украины. Информация, поступающая с избирательных участков, говорит о том, что имеются случаи неточного оформления списков избирателей. Так, на участке N 28, Обуховского территориального избирательного округа из тысяча восьмиста тридцати двух избирателей по причине неправильно написанных данных избирателей не смогло проголосовать на данный час триста шестнадцать человек. Часть из них обратились в суд города Обухова. Наша съёмочная группа побывала в городском суде, и убедилась в том, что очередь, не сумевших проголосовать, насчитывает более двухсот человек. И это не единичный случай…

Телеканал новостей «Свобода»

* * *

Молчуненко выключил телевизор.

— Выборы ещё не закончились, а все знают, что будет второй тур. Бред.

— Интересно, — Михаил откинулся на спинку стула, потягивая из бокала пиво, — а каким образом сумели так нахомутать в списках?

Молчуненко повёл плечами.

— Вариантов много. Своих людей посадили, к примеру, в избирательные комиссии. Безграмотных. — Молчуненко закурил. Рогов поморщился, но промолчал. — Вот они и поработали на славу.

— Отпадает, — вклинился в разговор Володя. — Ни на востоке страны, ни на западе ни один кандидат собрать такое количество единомышленников не в состоянии. Если бы было два, три конкурента, ещё куда ни шло. А при двадцати… Можно сделать проще.

— Интересно как? — Молчуненко с любопытством посмотрел на собеседника.

— Каким образом составлялись списки? — спросил оператор, и тут же сам ответил на него, — Спускались сверху, исполнительной властью на местах. То есть набирались на компьютерах в горисполкомах. А набрать можно и на русском языке. После произвести автоматический перевод на украинский, и вот результат: в каждом списке по несколько десятков испорченных фамилий, живые покойники, несуществующие дома. А кто несёт ответственность? Тот, кто в комиссии сидит? Нет. Ведь ему список уже готовый передали. А избиратель должен был, по закону, заранее свериться, правильно он вписан, или нет. Серёга, ты проверял себя перед выборами? Нет. И таких сотни тысяч. Результат на лицо.

— Слишком мудро. — Михаил допил пиво, хотел налить ещё, но передумал. — Во-первых, задействовано много людей. Во-вторых, подобная система может сработать только в городе. По сёлам, где тебя каждая собака знает, такой список в момент исправят.