Переведи меня через Майдан...

— Вот и хорошо. — рука незнакомца приобняла старика и полезла во внутренний карман, засовывая в него конверт. — Это вам за причинённые неудобства. И помните: мы за вами наблюдаем. Сейчас идите домой, и не оглядывайтесь. Всего доброго, господин Вайс.

* * *

«Х — 23.

Пришёл приказ о задержании и депортации из страны «Серба».

Шон»

* * *

Луганская область встретила премьер — министра традиционно: цветами, хлебом с солью, и большим количеством будущих избирателей, согнанных местными органами власти на небольшом пятачке перед горсоветом.

Кандидат в президенты скептически осмотрел поле предстоящей агитации, и тяжело вздохнул: в очередной раз приходится перед этим быдлом комедию ломать. Хоть бы людишек собрали по-более… Прозвучал сигнал, и премьер-министр подошёл вплотную к микрофону.

— Дорогие мои труженики. — Владимир Николаевич, по привычке, откашлялся и бросил взгляд на местное руководство, стоявшее несколько поодаль от премьера, сразу за спинами личной охраны кандидата, — Я не буду перед вами отчитываться о своей работе. Вы её видите и сами. Достаточно сказать о том, что рост внутреннего валового продукта на душу населения вырос за прошлый год на 12,6 %. За последнее время мною и моим кабинетом министров была проделана работа в следующих направлениях….

— Ну, всё, пошёл словесный понос. — Володя выключил камеру и наклонился к Михаилу, — И как им не надоедает болтать об одном и том же.

— Это как вода. Капает, капает, а гранит пробивает.

— Сдуреть можно. — Володя приложился к бутылке с соком. — Слушай, на кой чёрт мы сюда приехали?

— У тебя какое задание? — Самойлов отломил от батона кусок, и принялся его жевать, запивая кефиром. — Снимать предвыборную агитацию всех кандидатов. Вот и снимай.

— Но тут же снимать нечего. — глаза оператора пробежались по окрестности. — Вот у Кузьмичёва милое дело. Припёрся на митинг на БТР-е, речь — заслушаешься, что ни слово — перл. А какая потасовка в конце была…

— Скажи спасибо, что камеру снова не сломали.

— Может, поехали, а?

— Подождём. Этот тоже, иногда, перлы кидает.

Премьер-министр закончил выступление. Ему дружно зааплодировали, вновь поднесли цветы, и под фотовспышки повели к машине.

— А можно кое-что спросить? — к Яценко робко пробрался старик, видимо один из старожилов забытого властью городишки, или из ближайшего запущенного села.

— Ну, отец, спрашивай. — Владимир Николаевич широко, фотогенично улыбнулся.

— Я вот по поводу горючего для тракторов.

— И что?

— Ну, — замялся старик. — так оно то, что не по той цене нам его дают, соляру, то есть. Что вы обещали.

— То есть как не по той? — улыбка продолжала светиться на лице главы кабинета министров. — Дед, ты ошибаешься.

— Никак нет, — застенчиво, но упрямо, гнул свою линию крестьянин, — это вы ошибаетесь, Николаевич. Почём обещали нам дать соляру? По пятнадцать копеек. А мы почём берём? По двадцать.

Яценко продолжал улыбаться в объектив.

— Не могут вам продавать по двадцать.

— Так ведь продают.

— Да быть такого не может.

— Однако, есть.

— Дед, ты что-то путаешь. — интонации в голосе премьера изменились, от фотогеничной улыбки не осталось и следа.

— Да ничего я не путаю. — тоже, в свою очередь повысил голосок дед. — А то, что грабиловка идёт — факт.

— Где председатель? — Яценко принялся смотреть по сторонам. Взгляд задержался на рослом мужике, лет пятидесяти. — А ну, иди сюда. Ты старика слышал? — голова сельской рады тупо смотрел на страшного гостя из столицы. — Чего молчишь? Есть проблемы с горючим, или нет? Отвечай, так, или нет? — председатель утвердительно кивнул головой. А что он мог ответить, когда оно так в действительности и было. Валовый продукт на душу населения, вещь, конечно, хорошая, но его вместо саляры в бак не зальёшь. — В общем так. — рука премьера свернулась в кулак. — Я вам, б….м, устрою. — камеры всех телеканалов тут же переключились на новый монолог кандидата. Яценко еле себя сдержал, чтобы не сорваться. — Чтобы завтра у меня был, на ковре. Понял?

— Сейчас он его возьмёт за грудки. — вставил комментарий Володя, снимая всё на плёнку. — Нет, не взял. Мужику повезло. Но, судя по всему, не надолго.

— Ну вот, — Самойлов хлопнул оператора по плечу, — а ты говорил, на кой мы сюда приехали…

* * *

Лечащий врач Козаченко в австрийской специализированной клинике, украинец по происхождению, Михаил Ропан, после обследования пациента, удовлетворённо вынес вердикт:

— Кризис минул, господин Козаченко. Вы идёте на поправку.

— Что нашли? — Андрей Николаевич с трудом приподнялся на локте..

— Пока ничего. — доктор развёл руками. — Мы — лечебная клиника, а не исследовательский институт.