Переписать сценарий II

– Представляешь, Сандро! – фыркал Николай Михайлович, – этот бош, получив из рук Никки орден Александра Невского, сел за разработку плана по разгрому потомков этого самого князя. Каков перец, а!

– С разгромом у него получилось не очень… хотя близко, очень близко… и этот “сумрачный тевтонский гений” требуется как-то учитывать… Но это чуть позже, а пока давай обратим внимание на тактику действий подвижных механизированных групп при прорыве фронта и в тылу противника…

Простите, но ваше положение безнадежно…

Марэсукэ Ноги был разбужен крайне непочтительным образом. Взрывная волна от разорвавшегося фугаса просто сдула генерала с его походной кровати и неплохо приложила о кирпичную стенку. Жалобно звякнули остатки посуды. По всем помещениям, мешая дышать, покатились клубы вонючего дыма и пыли.

Из соседней комнаты послышались стоны и надсадный кашель – очевидно кому-то из офицеров штаба повезло ещё меньше.

– Откуда бьёт артиллерия?! – придя в себя, озадачил генерал адъютантов, – Куропаткин пошёл в наступление? Фронт прорван?

Ещё один снаряд, упавший рядом с первым, рванул так, что по диагонали толстенной кирпичной кладки змеёй пробежала трещина а с потолка с грохотом упало перекрытие. “Морские или осадные, – отметил про себя генерал, – не менее шести дюймов… Но чёрт возьми, откуда они здесь?”

– Сёкан! Обстрел со стороны Харбина! Бьёт не меньше двух батарей! – прокричал адъютант сквозь грохот разрывов.

– Как Харбин? Откуда там пушки противника? Хотя… Если так, то дела у Оку и Куроки, скорее всего, не очень…

* * *

Дела у армии вторжения были на самом деле ещё хуже. Хотя сначала ничего не предвещало беды. Выйдя к реке Ингоде и даже не пытаясь из-за опасения засады воспользоваться оставленным в целости железнодорожным мостом, генерал Ясуката Оку приказал 32-й пехотной бригаде закрепиться на подступах к мосту, а основным силам дивизии – четырём полкам – как клешнями, с флангов охватить предполагаемые позиции противника на другом берегу вне досягаемости артиллерии бронепоезда.

Этот план имел всего одно слабое место – отвратительную мобильность японской пехоты. Любые фланговые охваты хороши тогда, когда противник не успевает или не имеет физической возможности парировать их манёвром и огнём.

Великий князь Николай Михайлович за счет рокад, проложенных Второвым для броневиков Никашидзе, такую возможность имел. А с подходом отряда Брусилова, по составу соответствующего полнокровной кавалерийской бригаде, мог противопоставить глубоким охватам генерала Оку встречный – Брусиловский.

Добровольческая бригада Алексея Алексеевича покинула лагерь ещё затемно. Уходили налегке. Минометы и станковые пулеметы “Максим” – по два на эскадрон, смонтированные на подрессоренных бричках, и прочее снаряжение были переправлены за Ингоду заранее.

Форсирование реки второй армией Оку проходило по тому же сценарию, как и все остальное на территории России. Невидимые и недосягаемые для противника русские дозоры выявляли перемещение саперных подразделений, после чего всю свою работу японцы были вынуждены делать под огнем снайперов.

На разворачиваемые для прикрытия саперов пушки наводились более дальнобойные орудия бронепоезда, мечущегося вдоль берега и сеющего панику на артиллерийских позициях оккупантов, разносящего в щепки те переправы, до которых по какой-то причине не дотягивались стрелки князя.

Увидев, что ресурсы обороняющихся не безграничны и везде одинокий бронепоезд просто не поспевает, Оку приказал утроить количество наводимых переправ, а стоявшим в центре подразделениям оставить занимаемые позиции и начать штурм железнодорожного моста.

– Парировать все удары одновременно у них просто сил не хватит, – улыбнутся генерал….

Именно в центре, на мосту, наступающие добились первого успеха, быстро вырвавшись на противоположный берег, после чего обороняющиеся должны были отступить. Во всяком случае до этого так было всегда. На не на этот раз. Оглушительно грохоча и завывая, на захваченный японцами плацдарм выкатились невиданные ранее стальные повозки, обрушив на атакующих сосредоточенный огонь восьми станковых пулемётов.

Идущий в авангарде 4-й кавалерийский полк 4-й дивизии, не успев развернуться после форсирования реки, полёг практически полностью. Ответный винтовочный огонь по стальным монстрам оказался неэффективным. Подразделения, следующие за авангардом, увидев такой геноцид в исполнении невиданных доселе чудовищ, в панике бросились обратно.

Японцы тоже имели на вооружении пулемёты – одну роту – системы «Гочкис» и роту с картечницами Гатлинга. И те, и другие даже близко не могли сравниться по скорострельности, защищенности и мобильности с установленными на автомобили и укрытыми броневыми щитами “Максимами”. Тем не менее именно эти старинные “девайсы”, имеющие обойму всего на 25 патронов, задержали контратаку броневиков, обездвижив половину из них, пока позиции японских пулемётчиков не нащупали снайперы и “трёхдюймовки” бронепоезда.