Перелет через Бездну

– Не сходи с ума! Тебе нельзя выходить из дома, во дворе люди профессора. Пойми, сейчас именно твоя жизнь в опасности, один неверный шаг – и все, конец. Наберись терпения и просто жди, если не хочешь, чтобы я действительно превратила тебя в пленницу. И помни, – Ригззи почти вплотную приблизилась к меджампирше: – Обходи свои глупости стороной, иначе пожелаешь. Я не принуждала тебя к этому делу, ты согласилась сама, и обратного пути нет. Доминик, отведи леди в ее комнату, – вырвав свою руку и блеснув глазами, словно разъяренная кошка, Кристин развернулась на каблуках и помчалась наверх: – Несносная девчонка. Конечно, в этом сумасшедшем водовороте постоянных бед, не выживешь, если останешься тихой, прелестной паинькой, но она будто сама ищет себе неприятности. Хотя, с такими и нескучно: неудивительно, что Эйнджел по – уши влюбился. Непокорность разжигает желание покорить. Кстати, вестей от этого несчастного Ромео нет? – слуга только отрицательно пожал плечами: – Боюсь, натворит он дел. Не отходи от Кристин, стань ее тенью, ушами, глазами, иначе все пострадаем. Иди.

* * *

Девушка гневно скинула со стола несколько принесенных тарелок с изысканными деликатесами, и, переступая через груду осколков, в очередной раз прислушалась, надеясь различить за дверью хоть какие-то звуки, но везде царила надоевшая тишина. Мария не знала, сколько времени провела в запертой комнате, казалось, прошла вечность, хотя стрелки показывали всего пару часов. Угнетенное предчувствие все больше и больше подступало к горлу, молодая женщина прекрасно понимала, что все не может складываться так хорошо и беспечно, совсем скоро судьба предъявит счет.

Внезапно меджампирша вздрогнула от резкого стука в окно. Девушка не сдвинулась с места, но звук повторился, и уже более настойчивый. Подойдя поближе, Кристин аккуратно открыла ставни и невольно вскрикнула от неожиданности. На ветвях, глупо улыбаясь и едва удерживая равновесие, балансировал Эйнджел.

– Что ты здесь делаешь?! Как…как ты забрался на дерево?!

– А нужно было идти напролом, через охранников мерзкого старика? Кристин, я хочу кое-что сказать тебе.

Молодая женщина отошла назад, поежившись под пристальным взглядом парня: – Ты опять за свое… Прошу, хватит, – неожиданно ветка с оглушающим треском обломалась, а Шон, ухватившись за подоконник, с трудом перепрыгнул на другую: – Ладно, заходи в комнату, – Иной молча протянул девушке руку, со страхом наблюдая, как она замешкалась и отпрянула от окна. Несмотря на сумерки и полную темноту в доме, молодой человек с наслаждением всматривался в нежно-голубые глаза любимой, понимая, что тонет в этой приглушенной, сероватой синеве, словно неумелый пловец.

– Не доверяешь мне? – легкая улыбка коснулась губ собеседника. Ничего не отвечая, Кристин вложила ледяные пальцы в теплую открытую ладонь парня и ловко спрыгнула на дерево. Оступившись, молодая женщина едва не соскользнула вниз, но неожиданно рядом оказалось надежное, сильное тело Эйнджела, а его жестковатые волосы игриво коснулись лица. Ночной воздух проник в легкие, наполняя их свежестью, но девушка не могла дышать от нахлынувшего горячего возбуждения. Пытаясь взять себя в руки, англичанка жестом предложила спуститься, хотя твердая почва под ногами не вернула холодный рассудок. Будто неопытная, влюбчивая девочка, Мария сразу же теряла над собой контроль, находясь в окружении соблазнительного блондина. Виски пульсировали от боли, в ушах шумело, сердце, казалось, просто разорвет кожу под левой грудью.

– Го…говори. Я…я тебя слушаю, – едва выдавила из себя меджампирша.

– Я знаю, что совсем скоро навсегда потеряю тебя, знаю, и поверь, попытаюсь смириться с этим, отпустить, лишь бы твои прекрасные глаза светились от счастья, но перед этим, я осмелюсь кое о чем попросить тебя. Только три дня… Умоляю, позволь мне насладиться крошечными мгновения рядом с тобой, разреши прожить их, держа тебя за руку и вдыхая твой прелестный аромат. Я и думать не смею о близости, просто…просто мечтаю всего несколько раз уснуть, прижав тебя к себе, целомудренно поцеловать, прогуляться по парку, приготовить тебе травяной чай с лимоном и в лучах закатного солнца наблюдать, как ты задумчиво пьешь его. Стань моей душой, сердцем, моей маленькой, беззащитной, хрупкой девочкой. Всего три дня, а потом воспоминания позволят мне счастливо прожить все оставшееся время, – Мария почувствовала, как Шон аккуратно, словно она была редкой, драгоценной вазой, готовой рассыпаться на мелкие осколки за секунду, коснулся вспыхнувшей щеки и скользнул по пересохшим губам. Девушка вздрогнула: то ли от резкого порыва ледяного ветра, то ли от напряжения, сжимавшего все внутри. Хотелось или молча прижаться к парню и разрыдаться у него на груди, спрятав полыхающее лицо в складках куртки, отдающей таким родным запахом, или с криком убежать отсюда, проклиная каждый момент собственной слабости.