Перегрин

Часть наших воинов охраняла новоиспеченных рабов, а остальные шмонали дома, вынося все ценное на улицу, где проезжали арбы, запряженные парой волов, и собирали трофеи, чтобы вывезти на поле возле холма. Там шла сортировка. Всё не увезем, поэтому надо было отобрать самое ценное, а из него — самое легкое и компактное. При примерно одинаковой цене предпочтение отдавалось еде, которую можно долго хранить: сыру, копченому мясу, колбасам, зерну, бобам… За питание вычитали из зарплаты, поэтому солдаты при любой возможности старались не получать паек. Птицу и мелкий скот резали и варили или запекали на кострах, чтобы съесть здесь.

Центурион Фест Икций расхаживал возле пленников с самодовольным видом. Он опять повоевал и победил. То, что противник был малочисленен, слаб, не имело значения.

— Что там с лошадьми? — спросил он.

— Еще не вернулись, — ответил я. — Мы захватили с сотню, когда отряд крестьян пытался вырваться из окружения.

— Даже если не найдут табун, захватили мы немало. Одних только рабов миллиона на три сестерциев, — удовлетворенно произнес Фест Икций.

Он явно завысил предполагаемую выручку, потому что стариков и старух брать с собой нет смысла: стоят дешево, покупателей на них найти трудно. Да и за детей заплатят намного меньше, чем за взрослых.

Один табун голов на двести пригнали, когда мы с Фестом Икцием и еще тремя центурионами ели шашлык из мяса ягненка. Такое мясо не надо замачивать. Режешь парное на кусочки и сразу насаживаешь на шампуры. Для центурионов это блюдо в диковинку. Удивляются, почему раньше не знали, что можно так быстро и вкусно поесть?! Второй табун пригнали, когда мы уже поели и отправились посмотреть на отсортированные трофеи, чтобы решить, что грузить на лошадей, потому что захваченные в деревне арбы с волами повезут прошлогоднее зерно, бобы и вино. Второй табун был голов на сто пятьдесят, и нашли его километров за десять от поселения. Подозреваю, что принадлежал он другой деревне. В обоих были кобылицы с жеребятами этого года и двухлетками и племенной жеребец. Мы оставили их на ночь пастись возле поселения на полях, засеянных пшеницей.

Поутру отправились к берегу моря. Половина нашего войска под моим командованием шла впереди, половина под командованием Феста Икция — сзади, а посередине ехали арбы, запряженные волами, и шли навьюченные лошади. Мы с Фестом Икцием ехали на племенных жеребцах, еще пять дозорных скакали впереди колонны на обычных верховых, а все остальные воины, включая центурионов, шагали на своих двоих, потому что все лошади были нагружены трофеями. Обратный путь, несмотря на жару, показался короче.

На судах нас заждались. Вчера во второй половине дня на западе видели на горизонте три триремы, скорее всего, военные. Они не рискнули напасть на нашу флотилию. Видимо, не знали, что морские пехотинцы ушли вглубь материка.

— Но местные рыбаки знают это и могут им рассказать! — захлебываясь от волнения, поведал мне Ганнон Стритан. — Представляешь, что бы было, если бы напали на нас до вашего возвращения?!

Да, это была бы первая и самая славная победа мавретанского флота над римским. Победители наверняка умолчали бы, что на судах отсутствовала морская пехота, рассказали бы, что запросто справились с превосходящими силами противника. Такие вот они крутые военные мореманы!

— Не волнуйся, мы вернулись вовремя, ничего не случилось! — успокоил я.

— В этот раз не случилось, а в следующий?! — задал он правильный вопрос.

— До следующего раза мы эту проблему решим, — пообещал я. — А сейчас займись погрузкой трофеев.

— Мы это все не увезем, — уверенно заявил деверь.

— Значит, сделаете две ходки, — сказал я.

Эту тему мы обговорили с Фестом Икцием еще в поселении.

— Обидно бросать столько добра! — пожаловался он.

— Придется делать две ходки и оставлять охрану на берегу, — предупредил я. — Кто захочет так рисковать?!

— Я рискну, — согласился он. — Оставишь мне одну центурию. Отобьемся, если что. Крестьяне и рыбаки с нами не справятся, а больших отрядов мавретанских воинов поблизости нет.

Я сообщил Фесту Икцию информацию о трех мавретанских триремах и предложил все-таки бросить часть трофеев, но был уверен, что старший центурион не откажется от своего намерения. Так оно и случилось.

— Всего три триремы?! — фыркнул он. — Сражаться мавретанцам придется на суше в пешем строю, в котором они слабы, дисциплины не знают, строй не держат. Один легионер справится с тремя пешими мавретанцами, — самоуверенно заявил центурион, после чего пораскинул мозгами и добавил: — Оставь мне на всякий случай еще полцентурии. Вдруг к ним гребцы и матросы присоединятся?!

— Да, весло в умелых руках — это грозное оружие, — с серьезным видом произнес я.

— Ничего, отобьемся! — с улыбкой пообещал Фест Икций.

47