Передний край (ЛП)

  Она свернула налево с главной дороги и снова быстро повернула налево напротив заброшенного пляжа, остановив машину лицом к университетскому озеру. Не задумываясь, она направлялась не к себе домой, не обратно на станцию, а к Иэну Кэрью. Божий дар, вот кем он себя считал. Хреновый дар божий! Как он проскакал мимо нее, пока она сидела за рулем, часами наблюдая за короткой улицей перед его домом. Умный ублюдок, просто чтобы доказать, что он может это сделать, показать, что ему все равно. Выскользнул через заднюю дверь и скрылся неизвестно куда. Многие люди вернулись бы точно так же, оставив ее думать, что он все это время был внутри, хороший мальчик, делал то, что делали хорошие мальчики. Но нет, не в его характере. Дерзкий! Не мог удержаться от того, чтобы позволить ей увидеть его, высокомерную ухмылку на его лице, и зная, что она будет смотреть на то, как ткань туго обтягивает его зад. Как бы Линну не хотелось это признавать, у него была отличная задница!

  Это было не то, что она делала, не так ли? Нравится мужчина? Фантазируешь о нем? Если бы это было так, одна фотография Карен Арчер должна была бы помочь.

  Вы хотели, чтобы он занимался сексом, любовью с вами?

  Следы на лице Карен Арчер, глаза, которые ни разу не смогли ответить на твой взгляд.

  Он сказал, что не верит мне. Сказал, что я умираю за это .

  Полиция Девона не сообщила о ее появлении; она до сих пор не связалась со своими родителями. Что произошло дальше? Плакаты в торговых центрах и возле полицейских участков по всей стране? Срочное сообщение по Радио Четыре между прогнозом погоды и новостями? Или ждать, пока тело не появится где-нибудь через несколько месяцев? Пустошь к югу от Снейнтона, вдоль железной дороги. Вклинивается между воротами шлюза на Трентском канале. Под мульчей из листьев и земли посреди Колвикского леса.

  И сейчас …?

  Аманда Хусон была убита рано утром в субботу, как раз в тот момент, когда Кэрью, по-видимому, не было дома, за которым она так бесполезно наблюдала. Здравый смысл подсказывал Линн, что если бы он имел к этому хоть какое-то отношение, последнее, что он сделал бы, — это хвастался и навлекал на себя подозрения. Только не с Линн, сидящей там и невольно обеспечивающей ему алиби.

  Или он? Это зависело от того, насколько умным, насколько крутым он был на самом деле.

  Линн заперла машину и пошла к озеру, а не к нынешним толпам молодежи, ждущей возможности нанять гребную лодку или каноэ и выбраться на озеро; хлопцы, которые шлепали друг друга веслами, изредка переворачивая свои лодки и проваливаясь; пары, которые причалили к маленькому острову и занимались любовью в подлеске, а потом скармливали презервативы ничего не подозревающим уткам. Прогулка могла бы прояснить ее мысли, по крайней мере, заставить ее подумать о других вещах: что происходит с Кевином и Дебби Нейлор, проживут ли они год без развода; сможет ли ее мать убедить отца поговорить с доктором о его депрессии, и сделает ли он когда-либо то, что может сказать врач. Бывали дни, думала Линн, покупая себе одно из последних мороженых в этом году, когда ей хотелось, чтобы у нее было больше проблем в собственной жизни, а не так много беспокойства о чужих.

  «Мне интересно, — сказал Резник, — есть ли у вас пять минут? Пара вещей, с которыми вы могли бы мне помочь. Возможно."

  «Пять пар рук могли бы быть полезнее». Сара Леонард провела рукой по лбу; локон темных волос выбился из-под ее бело-голубой шапочки. Что-то в женщине, подумал Резник, ростом почти с тебя самого; близость рта. Если в прошлый раз она напомнила ему Рэйчел, то теперь такого неузнавания не было: он знал, кто она, и она была собой.

  «Позвольте мне заменить этот катетер, и я буду с вами», — сказала Сара.

  — Хорошо, — кивнул Резник, немного поморщившись при этой мысли.

  — Не волнуйся, я сначала помою руки.

  Они вышли в коридор и встали у окна, глядя на Дерби-роуд. «Я не знаю, как вы это делаете, — сказал Резник.

  "Что? Катетеры, калоприемники, клизмы и тому подобное?

  — Думаю, да. Отчасти, во всяком случае.

  Сара ухмыльнулась. — Знаешь, это не только моча и дерьмо. Джеймс Хэрриот без дружелюбной собаки колли, ободряюще тявкающей у ваших ног. В большинстве случаев это хороший смех».

  Резник недоверчиво посмотрел на нее.

  «На днях, — сказала Сара, — этот молодой парень в палате. Попросил одну из медсестер-студенток привести меня, что-то его серьезно беспокоит. «Штат, — говорит он, — я не знаю, что делать, у меня эрекция, и она не проходит. Можешь помочь мне что-нибудь с этим сделать?» Сара снова засмеялась, вспоминая.

  — Осмелюсь спросить? — сказал Резник.

  «Взял его с собой ведро и сказал, чтобы он продолжал».

  «Что я хотел знать…» — начал Резник.

  — А ты тоже? Понимающая ухмылка, заставившая его немного подняться.

  Резник мог видеть свое отражение в стекле, смесь смущения и удовольствия. «Однажды, — подумал он, — если я когда-нибудь узнаю тебя получше… — То, что мне нужно, — сказал Резник.

  "Да?"

  «Больше в природе информации».

  "Вперед, продолжать."

  «ОПД».

  "Что насчет них?"

  "Что они делают? Это было бы началом».