Печать Раннагарра

Оливия поднялась на носочки, легко ступая за ведущим ее в новом па царем, и зелень ее наряда мгновенно залило бесконечной волной алого цвета. Руки Магрида уверенно легли на тонкую талию девушки, а потом резко подбросили ее вверх. Красное, как кровь, платье в воздухе стало белым, как снег. Выгнувшись в полете, Ли взмахнула руками так, что длинные, похожие на крылья птицы рукава поплыли над танцующей парой невесомой летящей рекой.

Белые искры света осыпающимся дождем закрутились вокруг венценосца и его спутницы, упав им под ноги лепестками алых роз. Магрид осторожно опустил зардевшуюся после танца Оливию на пол, и густые волосы искрящимся плащом укутали тонкий девичий стан, скрывая от всех пленительный гибкий силуэт прекрасной охотницы.

Галантно склонив перед ней голову, царь поднес дрожащую руку Ли к губам, оставляя на ней след легкого поцелуя.

— Спасибо за волшебство, Ваше Величество, — присела в исполненном величавого

— Моя сущность лишь рисовала то, что видела в вашем воображении, герцогиня, — светло улыбнулся царь. — Этого хотел не я, — таинственно прошептал он ей на ухо. — Этого хотели вы, Оливия.

— Вы?.. — Ли внимательно пригляделась к красным отблескам, играющим в глазах Магрида тлеющими искрами пожара. — Вы потомок эгрэгоров? Вы тоже нелюдь… — наконец догадалась девушка.

— Как и ваш муж, Оливия, — подтвердил Магрид. — Простите его, — легонько сжав ее

— Я не понимаю вас, — мягко парировала Ли.

— Разве? А по-моему, как раз очень хорошо понимаете, — взгляд царя стал проникновенным и пронзительным, и теперь его глаза, казалось, смотрели Оливии в самую душу. — Отпустите обиды и простите.

Ли отвела взгляд, а затем отвернулась, бездумно разглядывая изумрудный узор из перевитых лоз на стене.

— Нет, — тихо вздохнула она.

— И все же вам стоит это сделать, моя дорогая герцогиня, — нарушил паузу Магрид.

— Только искреннее прощение может загасить тлеющие угли смертельных эмоций. И только оно способно освободить человека от жгучей боли, рожденной глубокими душевными ранами, — царь осторожно провел рукой по сияющим локонам Оливии, и они осыпались на пол тающей сверкающей пылью вместе с ее восхитительным платьем.

Перед Магридом Великим вновь стояла девушка-воин с короткими, дерзко обрезанными волосами, обутая в сапоги, одетая в вызывающие брюки и расшитый золотом дублет.

— Я завидую тебе, мой маршал. И почему тебе всегда достаются самые красивые женщины? — возвращая Оливию Касселю, выразительно пробасил Магрид.

Герцог тревожно посмотрел в лицо убийственно-спокойной супруги, а затем перевел подозрительный взгляд на излишне любезного царя.

— А почему никто не танцует? Танцуйте! — подтолкнув Касса и Оливию в круг, Магрид вскинул вверх руку, щелкнув пальцами.

Зал утонул во вспышке света, а затем на пол стали осыпаться золотые искры…

Оливия оглянулась по сторонам, не зная как реагировать, и в этот миг рука

Ястреба осторожно опустилась ей на талию, настойчиво притянув к сильному мужскому телу. Она успела только широко распахнуть глаза, когда у их с супругом ног стал закручиваться огненный вихрь.

По залу пронесся громкий восторженный ропот, вверх взмыли тысячи пылающих мотыльков, рассыпались огненными брызгами и точками, мягко упали на плечи девушки, превратив мужскую одежду в роскошное золотое блио, сияющее подобно восходящему солнцу. В этот миг Оливия и была похожа на солнце — яркое, огненно-жаркое, невыразимо прекрасное. Шелковистая корона волос причудливыми волнами улеглась на ее голове, выгодно оттеняя безупречную матово-белую кожу. В тончайшей золотой диадеме полыхающими искорками засверкали бериллы, пустив по лицу Касса радужные блики. Он неуловимо прогнулся назад и с первым аккордом зазвучавшей мелодии увлек не успевшую опомниться Оливию за собой следом.

Все вокруг вмиг расплылось, стало нечетким, блеклым, смазанным. Откуда-то сверху послышалась нежная музыка, заполняющая собой пространство, рисующая в воздухе тонкие затейливые кружева. Ли видела только сияющие, как изумруды, глаза ведущего ее в танце мужчины, и в них собственное отражение: ослепительно-красивое, нежное, хрупкое, утонченное. Какая-то другая женщина гнулась ивовой лозой в сильных и уверенных руках неприступного нелюдя, парила легкокрылой птицей над паркетом, едва касаясь его носочками золотых туфелек, растворялась в льющейся на нее со всех сторон мелодии. И те, кто смотрел со стороны на движущихся по залу герцога и герцогиню, могли поклясться, что никогда в жизни не видели ничего подобного: пол под ногами супругов бесшумно растрескивался извилистыми прожилками, из которых растекалось жидкое пламя, превращающееся в пылающую траву и цветы. Тонкие ручейки пламени опутывали тела мужчины и женщины, делая их похожими на танцующую душу огня.

Мелодия стала затихать, скрипки, испустив легкий протяжный вздох, послушно уснули в руках музыкантов, но сотворенное ими волшебство еще витало в воздухе светлым переливом серебристого эха, шорохом шагов и мелодичным звоном хрустальных канделябров.

Касс отступил от Оливии на шаг и, склонив перед ней голову, мягко пророкотал: