— Господин… посмотрите на меня, господин… Кивните, если видите…
Коста с усилием чуть качнул головой.
Слуга потрогал его руку, а затем лоб.
— У вас жар, господин, и обметало губы… Значит, пока разобьем стоянку прямо тут, а потом двинемся… Господин?
Коста качнулся, и, не удержав равновесие, рухнул, уткнувшись лицом в горячий песок.
— Господин⁈ Господину плохо!!! Быстрее! Быстрее!!!
Вестник вспыхнул воздухе прямо над картой, заставив отшатнуться от диаграммы Эло, которая уже десять мгновений, затаив дыхание, следила, как маленькая голубая яркая точка застыла прямо на границе «белого плато».
— Что там? Это с пустыни?
Нейер поймал вестник, помедлил и… улыбнулся. Торжествующе и облегченно — «я был прав».
— Его встретили слуги. Мальчик прошел «белую смерть». Он — пересек границу, пустыня примет его.
Эло поджала губы, демонстрируя отношение к подобным атавизмам.
— Завтра к вечеру вся пустыня будет знать, что у рода Фу есть Наследник, и он — прошел испытание.
— Хорошо, но можно было подождать… — не удержалась Эло.
— Нельзя, — Нейер щелкнул кольцами, формируя плетения ответного вестника. — Считай, что сегодня я представил его всему Южному пределу. И он — принят. Теперь официальное представление — это простая формальность. Мальчик без сознания, они — возвращаются.
— А я говорила, не нужно было его отпускать…
— Это того стоило, — возразил Нейер матери, которая схлопнула диаграмму состояния. Целитель оказался прав — мальчик метался в бреду, но жар проходит, и совершенно спадет к утру.
— Ты заходишь проверить его уже второй раз, так я могу подумать, что ты действительно прониклась к нему добрыми чувствами, мама.
Эло сверкнула глазами и покинула гостевые комнаты, чтобы вернуться шестьдесят мгновений спустя.
Мальчик тревожно спал. Метался по кровати, и слуги уже дважды меняли простыни и одежду.
— И это убери, — пнула Эло корзину с мусором, которая оказалась под кроватью, и присела на краешек.
Служанка кивнула, забрала белье, мусор, и покинула спальню.
Мальчик — горел.
Эло зажмурилась, представив перспективы.
Мальчик зашевелился и пробормотал что-то невнятно.
Эло наклонилась ниже, чтобы расслышать.
— Ма… Ма….
Ребенок мычал что-то.
— Ма… ма… мама…
Наконец прошептал ребенок обветренными губами.
— Ма-ма… ма-ма… ма-ма…
Удивленная Эло резко отдернула ладонь со лба, но не успела. Чужая горячая рука крепко вцепилась в пальцы.
— Ма. Ма….
Мальчик перевернулся, ткнулся горячим влажным лбом ей в живот, свернулся калачиком и… засопел.
Эло огляделась — никого. Помедлила и дважды опускала и поднимала руку, так и не решившись дотронуться снова до противного мальчишки.
Ребенок бормотал так тихо и невнятно, что приходилось разбирать по словам.
— Ма-ма… — позвал он тоскливо сквозь жар, и Эло сама не поняла, как предательская рука опустилась на чужую голову, коснувшись мягких, все ещё покрытых пустынной пылью волос. — Ма…
Руку она отдернула быстрее, чем сообразила.
Попыталась отодвинуться, но мальчик вцепился ей в юбку, обвившись вокруг и используя колени вместо подушки…
–… из рода Фу, — пробормотал ребенок невнятно. — Ма… ма… ты из рода Фу…
Эло замерла.