Павловский вальс

Шапка по непонятной причине вызвала у Петра волну раздражения. Ему захотелось сорвать её с головы Катарины и выбросить в окно, но он сдержал своё желание. Как ни странно, он даже не помышлял о том, чтобы освободить свою руку.

– С чего я взял, будто она глупа? – поражался себе Пётр. – Удивительно просто, насколько тонко она воспользовалась моим промахом. Я даже ответить ей не в состоянии. Ну да ладно. По крайней мере, она ведёт себя слишком развязно. Уже хорошо, хотя и не совсем понятно. А ведь по ней и не скажешь, что она способна на такой поступок…разговаривает мало, одевается как наш дворник Никита. Интересно, сколько ещё сюрпризов сокрыто в этой девице?

Понемногу Катарину охватывала дремота. Она поёрзала, а потом к неудовольствию Петра положила голову ему на плечо и заснула. Ненавистная шапка стала тереться об щёку Петра. Он терпел столько, сколько мог, но под конец не выдержал.

– Надо избавиться от этой напасти, – пробормотал Пётр.

Стараясь как можно меньше тревожить Катарину, Пётр полуобернулся и ухватив шапку двумя руками стал снимать её с головы Катарины. Едва он приподнял шапку, как из под неё посыпались чёрные кудри. Пётр с откровенным удовольствием выбросил шапку через окно кареты.

– Что вы делаете? – растерянно спросила у него Мария.

– Я собираюсь познакомить вашу сестру с моей матушкой. Она может попросту не выдержать такого зрелища. Достаточно будет валенок и этой странный шубы с непонятным воротником, который, по всей видимости, всегда так вызывающе торчит.

Ответил Петр, задёргивая занавесь.

– Это душегрейка. – Мария, а вслед за ней и Анна, опустили головы. Чуть позже они стали одёргивать края платья стараясь прикрыть им потёртые носки своих туфель.

Пётр понял, что своими словами поставил Анну и Марию в неловкое положение. Неизвестно почему, но ему захотелось сгладить неприятное впечатление о себе.

– Грубость и высокомерие мне никогда не были присущи, сударыня. Изредка я позволяю себе некоторую вольность суждений. Обычно это происходит лишь в отношение близких мне людей. Не знаю почему, но ваше присутствие придаёт мне лёгкость и спокойствие коих часто недостаёт. Я сам удивлён. Но это ни в коей мере не извиняет меня. Нижайше прошу прощения, но шапку уже не вернуть.

Анна и Мария одновременно улыбнулись. Напряжение сразу же ушло. Между ними завязался непринуждённый разговор. Понемногу, Анна и Мария узнавали о жизни Петра. Он отвечал откровенно и почти ничего не скрывал. Сёстры отвечали откровенностью на откровенность. И рассказывали о своей жизни. Нередко беседа прерывалась тихим смехом. К тому времени, когда они подъехали к старому особняку на окраине Санкт-Петербурга между ними успели установиться тёплые отношения. Все трое были донельзя довольны знакомством.

Пока Фёдор заносил пожитки в дом, Пётр показывал Анне и Марии дом, комнату за комнатой. Они шли следом за ним и внимательно слушали. Катарину оставили в карете, так как она всё ещё спала.

– Здесь шесть комнат, – говорил Петр, открывая двери и показывая обстановку, – столовая, гостиная и ещё небольшая комната, где мы обычно играли в карты или шахматы. – Дом в вашем распоряжении. К вечеру, я пришлю к вам кухарку и горничную. Они помогут вам быстро освоиться. Выбирайте любые комнаты, которые вам понравятся, и устраивайтесь. Если у вас возникнут вопросы, я с удовольствием на них отвечу. Ни о чём не беспокойтесь, – добавил он, направляясь к лестнице. Уже у двери, Анна и Мария принялись его благодарить.

– Не стоит благодарностей, – мягко остановил их Пётр и после короткой паузы негромко добавил. – Надеюсь, вы понимаете, что Катарине придётся жить вместе со мной. Мне необходимо познакомить её со всей семьёй и подготовить к свадьбе. Но вы сможете видеться каждый день.

И Анна и Мария с пониманием отнеслись к словам Петра.

– Прекрасно, – подытожил Пётр, – завтра Катарина приедет к вам. Надо будет подобрать свадебное платье. Самое лучшее платье. Денег не жалейте. Я всё оплачу. В этом вопросе я склонен положиться на вас. Никто из моей семьи по понятным причинам не сможет сопровождать Катарину. Но Фёдор будет с вами весь день. Он знает куда ехать. И ещё, – Пётр улыбнулся, – надеюсь, я не огорчу вас снова, если попрошу купить несколько новых платьев? Я всё оплачу. И не возражайте, – непреклонно добавил Пётр, – я знаю, что у вас есть деньги, но прошу вас, примите этот подарок в знак доброй дружбы. Это будет нашей маленькой тайной. Никто и ничего не узнает.

Пётр поклонился и вышел. После его ухода, Анна и Мария лукаво переглянулись.

– А граф чудо как хорош, – Анна засмеялась.

– Я начинаю думать, что Катарина оказалась мудрее нас, – Мария засмеялась вслед за сестрой. Они взялись за руки и закружились. Жизнь для них заиграла всеми красками, открывая возможности от которых начинала кружиться голова.

Пётр вернулся в карету и сел на прежнее место. Карета тронулась с места. Почувствовав присутствие Петра, Катарина снова взяла его за руку и положила голову ему на плечо сопровождая эти действия сонным голосом:

– А где мои сёстры?