Пациент

Новый день едва наступил, но инспектор Уэйнрайт явно выглядел уставшим. Девяносто часов моего задержания — долгий срок. Его плечи поникли, глаза покраснели. Вероятно, как и я, этой ночью он плохо спал. Он, как и я, понимал, что через несколько часов должен будет предъявить мне обвинение или отпустить под залог. Напряжение в комнате сгущалось, я чувствовала это. Сегодня Уэйнрайт говорил тише, чем обычно, и от этого казался еще суровее и грознее.

Он снова вынул конверт и разложил его содержимое на столе между нами. На снимках мы с Люком по-прежнему занимались любовью, прекрасные и обличающие сами себя.

— Я еще вчера сказала, что не видела их прежде. — Я смотрела инспектору прямо в глаза и надеялась, что тот поймет, что я говорю правду, хотя знала, как легко ошибиться в человеке. Я сама ошибалась не раз. Я сомневалась в Брайане и доверяла мужу, однако Брайан оказался безобидным, а Нейтан набросился на меня в постели как насильник. Я не разобралась в болезни Люка. Если я не могла прочитать мысли людей, которых знала, разве мог инспектор прочитать мои?

— В квартире Брайана Олдера найдена та же серия снимков, — продолжал Уэйнрайт, словно не слыша меня. — Полагаю, он сделал их на свой телефон, хотя сам аппарат пока не обнаружен. Вероятно, были распечатаны два комплекта — один мы нашли в квартире Олдера, а другой он в прошлый понедельник отослал вам. Нетрудно понять его мотивы — чаще всего шантажом занимаются ради финансовой выгоды, а Брайан Олдер потерял работу и нуждался в деньгах. Видимо, вы получили фотографии во вторник и сразу сообщили о них Люку Лефевру, который спустя несколько часов и убил Олдера.

— Это неправда!

«Так вот как люди попадают за решетку? По догадкам и предположениям?»

Инспектор продолжал, не обращая внимания на мои слова:

— Давайте взглянем на факты. Вместе. — Его тон стал мягче, словно он разговаривал с ребенком. — Нам известно, что у вас с Лефевром был роман. Вы сами признались, и перед нами лежат неопровержимые доказательства — эти фотоснимки. Мы также знаем, что Олдер вам угрожал.

— Это тоже неправда. Он никогда мне не угрожал.

— Он признался, что следил за вами.

«Кто ему об этом рассказал? Нейтан? Люк?»

— Слежка не является угрозой, — фыркнула Джуди. Она тоже устала, в ней росло нетерпение. Ее лицо было бледным, под глазами появились темные круги. Наверное, она допоздна готовилась к этому допросу. А может, разом навалились неотложные заботы — например, пришлось выслушивать претензии детей или уделить время мужу и вытерпеть секс, которого она не хотела.

— Я просто ставлю вас перед фактом. — Уэйнрайт проигнорировал реплику Джуди, но сохранил дружелюбный тон. — На снимках вы в постели с подозреваемым.

— Не поддавайтесь, он давит на вас. — Джуди поймала мой взгляд и покачала головой.

— Вы их увидели, — Уэнрайт кивнул на снимки, лежавшие перед ним, — и поняли, что проблему нужно решить безотлагательно. Олдер должен был замолчать. На карте стояла ваша репутация.

— Я даже не заглянула в конверт! — Но инспектор не хотел ничего слышать. — Я решила сделать это на работе, но не нашла времени. До вчерашнего дня я даже не подозревала об их существовании.

Я сознавала, что мои оправдания звучали неправдоподобно. Инспектор смотрел на меня с иронией, даже с любопытством. Он мне не верил. Не понимал, насколько напряженным может быть рабочий день врача. Он не имел ни малейшего представления, какие задачи ежеминутно приходится решать одну за другой: прием пациентов, выбор правильного лечения, срочные случаи, телефонные звонки, выдача рецептов и направлений, общие собрания и вызовы на дом. Непрерывный стресс — вот что такое мой обычный день. А когда он наконец заканчивается, ты просто бросаешь сумку на кухне, забывая о ней до следующего утра, и открываешь бутылку вина.

Джуди подалась вперед:

— Фотографии сами по себе не являются доказательством наличия мотива к убийству. Записок с угрозами их опубликовать также не найдено.

— В них нет необходимости. В конверте вместе с фотографиями обнаружен бумажный листок с напечатанным на нем именем Брайана Олдера. Доктор Гудчайлд сочла, что Олдер чрезвычайно опасен, и сообщила об этом Люку Лефевру, который пришел к тому же выводу.

— Но доказательств того, что они видели фотографии, нет!

— Брайан Олдер был одержим доктором Гудчайлд. — Инспектор Уэйнрайт ловко сменил галс, как бывалый моряк, направляющий свое судно в порт. Теперь попутный ветер дул ему прямо в корму. — Должно быть, это тревожило ее, даже пугало. Коллеги из клиники, безусловно, тоже были обеспокоены.

— Они не знали. — Я удивленно уставилась на инспектора. — Брайан неоправданно часто приходил ко мне на прием, но никто не предполагал…

— Кэрол Уайт неоднократно обсуждала с доктором Моррисом нездоровую тягу Брайана Олдера постоянно видеться с вами. Тот не придал ее словам большого значения и теперь жалеет об этом.

Кэрол беспокоилась обо мне. Меня пронзило запоздалое раскаяние — еще одного человека я не сумела понять. К бесконечной череде моих ошибок добавилась еще одна.

А инспектор уже летел на всех парусах: