Пасьянс Даймонда

– Лекарство я бы сейчас не хотел обсуждать. Если что-нибудь преждевременно просочится в печать, это может ухудшить наше положение на бирже.

– Все, что вы мне скажете, останется в этих стенах, – пообещал Истланд, а два наблюдателя продолжали следить за допросом из соседней комнаты.

Дэвид Флекснер взволнованно провел ладонью по губам:

– Вы ставите меня в неудобное положение.

– То ли еще будет.

– Простите, не понял?

– Я об удобствах. Выкладывайте.

– Я стал председателем совсем недавно, после смерти отца. Откровенно говоря, дела уже шли не очень хорошо. В таблице лиги фармацевтов мы скатывались все ниже и ниже. Наши конкуренты, такие как «Мерк» и «Лилли», разрабатывали новые препараты. А недавно в Италии сгорел наш завод. И рейтинг акций на бирже резко упал.

– Из-за того, что было подорвано к вам доверие?

– «Манфлекс-Италия» – наша крупнейшая дочерняя компания. Расследование продолжается. Мы не исключаем версию поджога.

– Но вы надеетесь восстановить к себе доверие благодаря новому лекарству? – предположил лейтенант.

Дэвид Флекснер кивнул:

– Один завоевавший рынок препарат способен в корне изменить ситуацию. Не вдаваясь в детали, скажу, что продермолат…

– Продермолат?

– ПДМ3. Один из тысяч составов, которые мы в прошлом запатентовали. Подавляющее большинство были ни на что не пригодными. Но этот, разработанный двадцать лет назад, оказался намного эффективнее, чем можно было предполагать.

– Для чего?

– Извините, лейтенант, этого я сказать не могу. Через пару дней мы сделаем официальное сообщение, от него зависит будущее нашей компании. И тысячи рабочих мест. На нас давят, пытаются устроить утечку информации до вторника. Я не имею права откровенничать даже с вами, даже в этом месте.

– Вы не можете утаивать информацию. – Тон Истланда был скорее обиженным, чем угрожающим. – Мне необходимо знать.

– Простите, не могу…

– Решили, что утром брошусь скупать акции «Манфлекса»?

– Ну что вы…

– У меня есть дела поважнее, чем игра на фондовой бирже, мистер Флекснер. Если бы я хотел разбогатеть, у меня достаточно возможностей на этой работе.

– Я связан определенными обязательствами.

– Связаны обязательствами? – Истланд повысил голос. – А я, полагаете, нет? Мне нужно найти ребенка – кстати, ребенка-инвалида, – который в смертельной опасности. Это вам не игра в прятки. Девочку могут убить, если я ее не найду.

– Убить?

Лейтенант выдержал паузу:

– Один труп у нас уже есть.

Реакция Флекснера была моментальной. Ужас исказил лицо – он явно решил, что жертвой стал детектив Даймонд.

– Надо было с этого начинать, – пробормотал Флекснер.

– Вы не были со мной откровенны, – напомнил Истланд. – Расскажите мне об этом лекарстве. – Тон лейтенанта выдавал в нем опытного следователя.

Флекснер побледнел:

– Вы даете слово, что это дальше никуда не пойдет?

– Тайны – моя профессия.

– Хорошо. Мои познания не настолько глубоки, чтобы обсуждать потенциальные возможности препарата. Он был запатентован в 1975 году в Корнеллском университете. Первичные исследования велись при финансовой поддержке компании «Бивер-ривер кэмикл», она стала нашей «дочкой» после того, как в 1976 году ее приобрел отец. От препарата ничего не ждали. Это обычная практика. Составы регистрируют, хотя неизвестно, будет ли от них польза. В дальнейшем занимаются очень немногими, поскольку на это уходят огромные деньги. Можно потратить миллионы. Профессор Черчуорд открыл, что ПМД3 способствует регенерации нервных клеток головного мозга.

– В этом есть нечто особенное?

– Я же сказал, способствует регенерации. Ничего подобного наука не знала. Это огромный прорыв. Он означает, что мы можем обуздать процесс умственного старения.

– Лечить больных Альцгеймером?

– И это тоже, но гораздо шире. ПМД3 способствует воспроизводству новых клеток. Препарат будет поддерживать человеческий мозг на пике возможностей до самого преклонного возраста.

– У всех?

– Именно.

– Такое лекарство – надежный барыш, – заметил Истланд. – Во вторник вы предполагаете представить его публике?

– Нет-нет. – Флекснер вскинул руки, как человек, на которого наставили ружье. – До этого не менее года. Пока проведем пресс-конференцию и сообщим, что приступаем к третьей стадии доклинических исследований.

– Однако сам факт, что вы начинаете исследования, привлечет в «Манфлекс» огромные инвестиции.

– Вероятно.

– Вы упомянули фамилию профессора.

– Черчуорд из Коридонского университета в Индианаполисе. На прошлой неделе я летал познакомиться с ним. Он возглавляет команду, работающую над проектом ПДМ3.

– У вас сложилось о нем хорошее впечатление?

– В каком смысле?

– Он вам понравился?

– В этом нет необходимости.

– Вы ему верите?

– Я сужу о нем так: он хороший ученый, иначе я бы не вкладывал наши средства в данный препарат.

– То есть вы предвидите светлое будущее?

– Для человечества с таким многообещающим лекарством? Естественно.

– Для корпорации «Манфлекс»?

Флекснер обескураженно посмотрел на лейтенанта:

– Вероятно.

– Вам совершенно ни к чему быть впутанным в расследование убийства?

– Разумеется.

– И вы утверждаете, что никому не упоминали о детективе Даймонде?