Читаем Парнасский пересмешник. Новеллы из истории мировой культуры полностью

О любви к родному пепелищу и отеческим гробам. В Казахстане проводятся поминальные мероприятия по героям 1723 года! Потомки воинов освободительной войны казахов против джунгаров в 1723–1730 годов несмотря на малоезженность дорог и труднодоступность местностей, в которых шли основные сражения казахско-джунгарской войны, потомки батыров и рядовых воителей до сих пор устраивают поминальные мероприятия – так называемые асы – на месте гибели и пролития крови своих предков. Люди собираются в наиболее известных местах побоищ, например в Калмактепе в междуречье Буланты-Белеуитты, проводят обеды, приносят в жертву коня и вспоминают давно минувшие события. Происходит это не в рамках патриотических стратегий и госпрограмм, конечно же, а по инициативе самих потомков.

Роковые выборы

На выборах ЦК на XVII съезде ВКП (б) в 1934 году Сталина вычеркнули из 292 бюллетеней. Но Сталин приказал уничтожить 289 из них, оставив только три проголосовавших против него. В итоге протокол, представленный 1966 делегатам, представляющим 1 872 488 членов партии и 935 298 кандидатов в члены, сообщал, что против кандидатуры Сталина проголосовало только три человека. Впоследствии этот съезд стал известен как «Съезд расстрелянных». Большинство делегатов съезда было уничтожено. В частности, из 63 членов счетной комиссии расстреляли 60. 1108 делегатов съезда были арестованы по обвинению в контрреволюционных преступлениях. Из 139 членов и кандидатов в члены Центрального Комитета партии было репрессировано 108 человек, 93 были убиты в 1937–1939 годах. Убивали их целыми группами, более половины этих людей были расстреляны за восемь дней.

Скорлупа

Есть такая примета, что нельзя сохранять яичную скорлупу, потому что ведьмы могут добраться в ней до моря. Скорлупу нужно сжигать. Учтите впредь при приготовлении яичницы.

Раннесредневековый ассирийский врач Юханна ибн Массаваих (777–857) утверждал, что девочка вырастает лесбиянкой, если ее кормилица ела слишком много сельдерея и рукколы.

Вообще, есть другое распространенное представление, связанное с нечистой силой и водой. Злые сущности, обитающие дома, как правило, водобоязненны. И чтобы избавиться от некоторых из них, приводится такой рецепт: начните собирать вещи, как будто переезжаете, возьмите сумку и покиньте дом. Зловредные существа непременно отправятся за вами, чтобы докучать вам и на новом месте. Поэтому вы должны дойти до реки и пересечь ее, а нечисть, так как боится большой воды, останется на другом берегу. Потеряв вас из виду, она не сможет вернуться в ваш дом, потому что не обладает памятью.

Слезы плакальщиц

В Древнем Риме слезы нанятых плакальщиц скапливали в «сосудах скорби». Наполненные сосуды относили в склеп, как своеобразную дань умершему. В викторианские времена тоже была мода собирать слезы: скорбящие женщины использовали специальные «слезницы» – небольшие флакончики, которые можно было носить с собой. Собранные слезы выливали на могилу умершего. Иногда наполненные флаконы со слезами оставляли открытыми и ждали, когда они испарятся – это означало, что и траур можно завершить. Некоторые викторианские дамы собирали слезы, как женщины древней Персии – в знак горького ожидания мужа из военного похода.

День смерти Сталина. Газета «L'Humanite». Франция, 1953

День смерти Сталина. Газета «L'Humanite». Франция, 1953

Ежедневная коммунистическая газета «L'Humanite» скорбит по Сталину в день его смерти: ТРАУР ДЛЯ ВСЕХ ЛЮДЕЙ, огромная любовь к ВЕЛИКОМУ СТАЛИНУ. Но лучше, конечно, поменять DEUIL на DEVIL.

Смертельный враг

У Тургенева и при жизни было много врагов, например, Катков из «Русского вестника», с которым размолвка началась с того, что Иван Сергеич перестал публиковаться в его журнале. Дело в том, что редактор считал возможным исправлять «Отцов и детей» на свое усмотрение, вплоть до вычеркивания из текста целых страниц.

Не знаю, какой еще реакции мог ждать Катков, учитывая их открытую вражду с Тургеневым, когда протягивал ему бокал на торжественном ужине в честь открытия памятника Пушкину. Но Тургенев не протянул бокала в ответ, лишь наклонил голову и отвернулся, а когда Катков протянул бокал во второй раз – красноречиво накрыл свой бокал рукой. А ведь мог и в морду дать, и, как человек неимоверной удали, оставил бы неизгладимое впечатление на лице своего врага.

Но Иван Сергеевич был выше публичных разборок, в отличие от Каткова, который ответил на обиду как нельзя «вовремя» – сразу после смерти Тургенева напечатал вместо некролога письмо некого эмигранта Лаврова, который рассказывал, как тот три года спонсировал журнал революционного толка в Лондоне по 500 франков.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология