Паранойя. Почему мы?

Все это было мне до боли знакомо, поэтому я прекрасно понимала Гевину беспомощность и страх. Когда крысеныш, с которым он встречался, в пылу обиды ославил его на весь университет, ярость Саргасяна – старшего не знала границ. Избив и пригрозив всем, чем только можно и нельзя, папаша выгнал Геву из дома без копейки денег и каких-либо вещей, а мать только, молча, плакала, боясь сказать слово поперек.

 На мой вопрос: что он собирается делать. Гева успокоил меня, что покойные бабушка и дедушка по материнской линии в свое время, зная, какой зять тиран, оставили внуку трастовый фонд, которым он сможет начать распоряжаться с двадцати одного года.

– Двадцать один мне через полтора месяца. Надо как-то их продержаться, а потом… свобода, – улыбнулся парень мечтательно. – Куплю квартирку, поступлю в Школу Искусств при Колумбии и буду жить так, как мне всегда хотелось, – поделился Гева планами, и я решила ему помочь в их осуществлении, тем более, что они у нас были схожи.

Я тоже собиралась поступать на будущий год в Школу Искусств Колумбийского университета и мне очень нужен был кто-то, кто хоть что-то понимает в американской системе образования, в самой Америке, в Нью-Йорке. Проще говоря, мне нужен был друг. К Геве у меня с первого мгновения потянулась душа, а уж разговорившись, я и вовсе поняла, что этот человек мне близок и, положившись на интуицию, поверила ему: сняла небольшую квартиру на полтора месяца, заняла денег и дала свой номер телефона.

Витя крутил мне у виска и постоянно повторял:

– Вот увидишь, стопроцентно аферист: нагрел тебя, как дуру.

– Ну, значит будет мне уроком, – просто пожимала я плечами, с каждой встречей убеждаясь, что поступила правильно.

С Гевой мы быстро нашли общий язык и сошлись характерами. У нас были схожие интересы, проблемы, образ жизни, да и возраст, наконец. Однако, по-настоящему сближаться мы начали после рокового для меня вечера.

Это было шестнадцатое сентября. Гева окончательно обустроился в новой квартире и пригласил меня на новоселье.  Когда он открыл нам с Витей дверь и предстал в своем новом образе с розовыми волосами и ярким макияжем, мы несколько минут стояли с открытыми ртами и хлопали ресницами.

– Ну, как? Хорош? – довольный произведенным эффектом, поинтересовался Гева со счастливой улыбкой, словно осуществил давнюю мечту. Он довольно быстро пришел в себя после разрыва с семьей, и не теряя ни минуты, начал строить новую жизнь, с остервенением избавляясь от всего, что было ему так ненавистно.

– Дерзко и… и мне нравится, – справившись с удивлением, заключила я с улыбкой.

– И мне, – подмигнув, согласился друг и как бы между делом заметил. – Кстати, тебе тоже не помешает сменить имидж. Извини, малыш, но этот черный цвет – полный отстой, а уж каре и вовсе удел возрастных теток.

Я немного прифигела и смутилась, но быстро взяла себя в руки, признавая, что он прав. Новая прическа была катастрофой, я даже стала меньше смотреться в зеркало, чтобы не расстраиваться лишний раз.

– Ну, спасибо, вы очень гостеприимны, – насупилась я все же для вида.

– Исключительно из лучших побуждений, малыш, – заверят Гева. – У тебя такая нежная красота, но под этой чернотой она просто померкла. Скажи ведь, – он поворачивается к Гридасу, отчего Витя тушуется.

– Эм… ну, нормально, – растерянно глядя на меня, пожимает он плечами. Мне становится смешно.

– Вот именно! А должно быть красиво, – меж тем назидательно чеканит Гева и, хлопнув в ладоши, распоряжается. – Так, ну ладно, мы еще поработаем над этим. Давайте, проходите.

Он проводит нас в уютную гостиную в светлых тонах, декорированную довольно интересными, необычными вещицами, придающими посредственной квартирке очень стильный вид. Меня, как человека творческого, естественно, Гевины креативные решения по созданию уюта и приятной атмосферы не оставляют равнодушной, и я не скуплюсь на похвалу. Гева сият, как новогодняя елка и приглашает нас за барную стойку, где у него приготовлено несколько легких закусок на выбор и шампанское.

– Скромненько, но чем богаты, – разводит он руками, стараясь выглядеть невозмутимым, однако я вижу, как он волнуется и меня это трогает до глубины души.

– Ничего себе скромненько! – присвистываю я, отметив и кокосовые креветки с дип-соусом из меда и апельсинов, и сырные профитроли, и кростини с вялеными помидорами… В общем, очень даже на уровне, но главное – сама идея. Я так давно ничему не радовалась и ничего не отмечала, что сейчас этот маленький междусобойчик вызывает у меня душевный подъем. И не зря.

После пары бокалов шампанского, за столом у нас шумно, весело и интересно. Несмотря на то, что мы знаем друг друга всего ничего, нет неловкости и неудобных пауз. Безусловно, это заслуга Гевы. Он как-то легко и естественно, без нажима вовлекает в разговор не только меня, но и Гридаса. Позже мы играем в «скрабл», в «я никогда не» и уже ближе к ночи решаем немного потанцевать. В клуб нам идти лень, да и мы уже изрядно напились, поэтому Гева включает телевизор и в поисках музыкального канала переключает на новости России.