Параллельные прямые

Не знаю, как долго продолжалась вся эта процессия, но начинаю замечать, что людей становиться все меньше и меньше, пока я не остаюсь совсем один. Кто-то положил на могилу вместе с цветами его фотографию. Я сажусь на корточки прямо перед ней, снимаю очки и смотрю ему прямо в глаза. Во время церемонии погребения, я не мог вымолвить и слова, но сейчас они полились рекой.

– Друг! Прости! Я не смог тебя защитить. Я не смог спасти тебя. Ты ушел от нас… ты ушел от меня… навечно… Как же мне теперь жить? Ты был единственным лучом надежды в моей темной душе.

Помнишь, нашу с тобой первую встречу? Я был плохим парнем. Сидел на задней парте в первый день учебы в университете, а на лице у меня красовался фиолетово-бордовый свежий синяк, после очередной драки накануне. Все студенты знакомились друг с другом, а я сидел на задней парте и отпугивал всех своим видом. А ты просто подсел ко мне, как ни в чем не бывало, и дружелюбно сказал: « Привет, я Крейг! Кажется, у тебя вчера был неудачный день. Как твое имя?». Я что-то грубо пробурчал в ответ, а ты лишь сказал мне: «Синяки – это ерунда, они пройдут, через несколько дней или может неделю, ну в зависимости от силы удара, а вот то, что в твоей душе твориться, это проходит очень долго, очень болезненно, а иногда остается с тобой навсегда». И ты, как всегда был прав! Как думаешь, каково это, жить с грузом на душе, что я убил лучшего друга? Как думаешь, пройдет это когда-нибудь? Молчишь… Потому что ты знаешь ответ… Как всегда…

С того дня в моей жизни появились светлые дни. Ты учил жить меня, по-другому, по-новому, так, как я до этого не жил. Я завязал с плохой компанией. У нас появились увлечения. Конечно, не все они были законные, но мы не злоупотребляли. Мы начали заниматься спортом. Конечно, не весь спорт был безопасен, например прыжки с парашюта, скалолазание или дайвинг… Но мы ловили кайф. Всему этому научил меня ты.

А сейчас я приехал домой после долгой командировки, где меня ждали лишь боль и отчаяние повсюду, что с карьерой, что с Далилой. Но когда я увидел тебя, на том Рождественском обеде, в моей душе опять появилась надежда на светлое будущее. И так все и было до того момента, пока ты не покинул меня в этой проклятой пещере. Ты ушел… А вместе с собой забрал все светлые дни, которые могли бы быть в моей жизни. Мне так не хватает тебя. Не хватает этих светлых дней… – На этих словах я не выдерживаю, и из моих глаз текут слезы.

Спустя какое-то время, я успокаиваюсь. Но я не могу уйти. Я сижу и сижу напротив портера своего лучшего друга.

– Прости, ты не против, если я попрощаюсь с ним. – Раздается тихий женский голос за моей спиной.

Господи, какие же тупые эти девчонки.

– Думаю, на церемонии было достаточно времени, чтобы сделать это. – Грубо отвечаю ей. Я еще не готов уйти отсюда.

– Да, конечно, извини, приду в другой раз. – С пониманием отвечает голос.

Я оборачиваюсь. Передо мной стоит Эни. Первое, что всплывает в моей голове: «Она пришла».

– Эни, извини. Я не узнал тебя. Думаю, Крейг хотел бы больше всего на свете попрощаться с тобой. – Я встаю и уступаю ей свое место.

– Спасибо, Эдриан. – Надо же, она помнит мое имя.

Не хочу мешать им. Пусть это и не та встреча, о которой мечтал Крейг, и не в том месте, думаю, что лучше их оставить двоих. Иду ко входу на кладбище. Решаю дождаться, пока уйдет Эни, и снова вернусь к своему другу. Трясущимися руками достаю сигарету и нервно закуриваю.

Спустя какое-то время, слышу опять ее голос.

– Ты все еще здесь? – Спрашивает она меня.

Оборачиваюсь. Она стоит тихая и слега застенчивая, впрочем, как и всегда. На глазах одеты темные солнечные очки, поэтому я не могу прочитать по ним, что же она сейчас думает.

– Не хочешь выпить? – Все также тихо спрашивает она меня.

– А почему бы и нет. – Наконец, отвечаю.

Эни берет меня под руку, и мы с ней идем. Я полностью погрузился в себя, поэтому не понимаю, где мы идем и куда. Просто идем. Очнулся я только, когда мы очутились на пороге ее дома.

– Я думал, мы собирались выпить. – Отвечаю ей, готовый уже попрощаться и вернуться домой.

– Так и есть. У меня дома есть отличный ирландский виски.

Ну надо же, это любимый напиток Крейга. Какое совпадение. – Пронеслось в моей голове. И не раздумывая, я захожу внутрь. Мы проходим на кухню. Эни достает два рокса и бутылку Bushmills. Как только она разливает, я хватаю свой стакан и заливаю виски в свое горло. Я зажмуриваюсь. Внутри от виски все дерет, и лишь удваивает мою душевную боль. Когда открываю глаза, стакан Эни также пуст, а она морщится от виски.

– Еще! – Уверенно произношу я.

Эни беспрекословно выполняет, и мы повторяем наши действия снова. Наливая третий бокал, Эни, похоже набравшись храбрости, спрашивает меня:

– Расскажи, каким он был?

– Крейг был лучшим другом на свете. – Это первое, что приходит на ум.

– И это все? – Она улыбается.

– Нет, конечно, нет. – Незамедлительно отвечаю я. – О нем можно рассказывать часами. Он был позитивным и очень веселым, всегда любил превратить все в шутку. – Я замолкаю, предавшись воспоминаниям, и впервые за это время улыбаюсь.