Параллели

– Нет, – отрезал Монс и высвободил руку. За прошедшие после свадьбы две недели они побывали, пожалуй, во всех клубах, барах и ресторанах Ниццы и ее окрестностей. Хольмбергу уже порядком поднадоели эти тусовки, грохот музыки и чужие люди вокруг. Ему хотелось лечь спать в нормальное время и трезвым, а не на рассвете и невменяемом состоянии. К тому же у него был контракт на написание музыки к полнометражному фильму. Работа, о которой он давно мечтал и был несказанно рад получить ее. Сроки еще более чем позволяли, но Монсу совершенно не хотелось тянуть до последнего, тем более что настоящее творчество мало совместимо с работой в условиях жесткого цейтнота. Каро этого не понимала. И это был один из ее минусов.

Они познакомились на одной из студенческих вечеринок три года назад. Монс тогда играл в группе с друзьями, и во время летних каникул они давали концерты в небольших клубах в разных городах Европы, зарабатывая на собственное продвижение и выпуск альбома. Большинство девчонок висели на брутальном, покрытом татуировками солисте, но привлекательный стройный клавишник тоже не оставался без внимания, и именно на него во время одного из таких клубных концертов и обратила внимание Каро. Тогда она училась в Париже в Академии дизайна и искусств, осваивая дизайн интерьера. Впрочем, в итоге она так и не доучилась – Каро вообще не испытывала интереса к занятиям, хотя и была от природы наделена безупречным вкусом. Еще во время учебы она получала заказы и работала над авторскими проектами, но даже такая творческая работа казалась ей рутинной, а потому быстро наскучила, отчего все достижения Каро в профессии быстро сошли на нет.

Достаточно способная, Каро была практически равнодушна к тому, что делает, относилась к работе так же легкомысленно, как и ко многим вещам вокруг. Так уж вышло, что некому было направить ее на путь истинный. Отец Каролины умер от сердечного приступа, когда девочке было всего двенадцать, а через год, не вынеся тоски по мужу, ушла и мать. Каро открыто презирала ее за это: «Жизнь ведь не заканчивается, люди рождаются и умирают». Для нее ранняя смерть матери стала чем-то сродни предательству – в детстве Каро мама была единственным человеком, с которым девочка была хотя бы немного близка. Отца она помнила плохо – он был слишком занятым человеком и все свое время уделял виноградникам, которые в итоге получила в наследство Каролина. Опека над ней перешла к ее тетке Шарлотте Шарби, сестре ее покойного отца. У мадемуазель Шарби не было семьи, и внезапно свалившаяся ей на шею избалованная импульсивная племянница с естественными для девочки-подростка внутренними и внешними конфликтами стала обузой. Нет, со стороны все выглядело более чем естественно и даже благопристойно: Шарлотта опекала девушку, порой слишком навязчиво, как это делают многие взрослые. Каро с этой опекой то мирилась, то бунтовала. Но на самом деле обе женщины тихо ненавидели друг друга, мечтая о том моменте, когда жизнь разведет их наконец-то в разные стороны.

Монс не знал, да и не хотел знать, со сколькими парнями встречалась до него Каро, ему было просто хорошо с ней – веселой, импульсивной, непосредственной, хотя порой и невыносимой. Всего через полгода после их знакомства, Каро, бросив учебу, переехала к нему в Швецию. Правда, Стокгольм ей совершенно не нравился – он «сырой и холодный». «А ты сухая и теплая?» – хохотнул как-то Хольмберг, за что немедленно получил по голове подушкой. Он даже немного удивился, когда Каролина согласилась выйти за него замуж, впрочем, она сразу заявила: «Никаких детей, соплей, подгузников и пеленок. Нужно жить для себя». Но Монс и сам пока что даже не задумывался о детях. Он просто наслаждался жизнью вместе с любимой девушкой, да и с работой у него постепенно налаживалось. Он получил несколько хороших заказов на написание музыки к фильмам и рекламе, иногда играл на клавишных в своей группе, периодически давал концерты как пианист, исполняя классику и собственные сочинения, и даже стал лауреатом одной из премий для молодых дарований. Каро тоже несколько месяцев назад взяла какой-то проект, но с тех пор, как они уехали в Ниццу готовиться к свадьбе, Монс ни разу не видел ее за работой. И сейчас он вспомнил об этом заказе.

– У меня его давно уже нет, – отмахнулась Каро.

– То есть как это «нет»? – удивился парень.

– Очень просто, заказчик расторг со мной контракт. Ой, да не бери в голову! – девушка села на колени к Монсу и обвила его шею руками. – И если ты переживаешь по поводу денег, не забывай, что у нас есть виноградники. Они были, есть и будут, и это залог того, что мы с тобой никогда не будем нуждаться.

– Я переживаю по поводу тебя, а не денег, – Хольмберг обнял жену в ответ, чувствуя, как в нос ему ударил сладкий аромат ее духов. – Нельзя всю жизнь только веселиться.

Каро закатила глаза.

– Ты опять включил зануду, Хольмберг. Это работа на тебя так действует. Так ты идешь или нет?

– Нет, – Монс убрал руки с ее талии.