— Никогда, — зашипела я. — Ни единого раза за полтора года он не говорил мне этих слов. А ты считаешь, что можешь разбрасываться ими вот так просто? Как будто они ничего не значат?
Но ответ я услышать не успела.
— Какая прекрасная картина, — донесся знакомый глубокий голос, обдавая спину словно кипятком.
Мы с Антоном одновременно обернулись. Взгляд Виктора скользнул по моим губам, на которых бесстыдно размазалась помада:
— Я могу объяснить.
Север поднял руку, жестом приказывая замолчать.
— Уйди, — строго приказал он. — С тобой я разберусь позже.
— Но…
«Иди», — взглядом подсказал Антон, снова спрятав глаза за очками, и я оставила их один на один.
Теперь слезы было не сдержать ничем.
Глава 40 — Худший друг
СТРАЖ
Он толкнул меня к стене, но удар не был сильным. Север сдерживался. Слишком хорошо я знал его, чтобы это не понять.
«Выплеснуть боль. Но не причинить вред».
— Как давно? — спросил он.
— Что именно?
— Как давно ты влюблен в нее?
— Послушай… Какая разница…
— Скажи уже наконец, черт тебя дери! — заорал он.
— Год, — с горечью проговорил я. — Плюс минус.
— Великолепно, — выдохнул Север, принявшись расхаживать по комнате. Мне хотелось сказать, что если б это можно было, изнутри, как-то из себя выдавить, вырвать, вытравить, я бы сделал. Взамен же сам начал нападать:
— Ты думаешь, я хотел? — выкрикнул я, ощущая в груди столько, что всех эмоций не вместить. — Считаешь мечтал когда-нибудь о подобном?
Север схватил меня за воротник, встряхивая. На секунду показалось, он готов меня убить.
— Сними очки, — прошипел он, не разжимая пальцев.
Я медленно убрал их с лица и засунул в карман. Глядя Северу прямо в глаза.
Туда, где от прежней ненависти не осталось и следа. Она как костер, в который плеснули ведро воды. Только дым и пепел над обугленными обломками.
— Как я могу, а? — почти шепотом произнес он, пробегая взглядом по моим шрамам. — Как я могу разбивать твоё лицо после случившегося?
Я опустил взгляд.
— Ты имеешь полное право меня ненавидеть.
— Знаешь что, Тон, засунь в жопу свою ненависть, — оттолкнул он меня. — Я видеть тебя не могу!
— Я уйду, если скажешь. Просто хочу, чтоб ты знал. Я люблю ее. И поверь, ненавижу себя больше, чем кто бы то ни было.
Север резко развернулся, проводя ладонью по лицу, а потом со всей дури рубанул кулаком в стену.
Я хотел быть той стеной.
Потому что заслуживал стоять на ее месте.
А потом он просто ушел.
Глава 41 — (не) перемирие
Осталось перетерпеть всего полгода, и Карточная Долина избавится от своего короля, а я смогу вздохнуть, наконец, спокойно.
«Прекрати бегать за мной!» — от брошенных им слов до сих пор ком стоял в горле.
Я старалась не сталкиваться с ним в коридоре, избегала кафетерия и даже не смотрела в его сторону, услышав знакомый рев Астон Мартина во дворе.
Видела лишь раз, на следующий день после бала. Обратила внимание только на замотанную белой лентой кисть. В голове мелькнула мысль, что Север сцепился со Стражем из-за Адель, но мне было наплевать. Пусть хоть убьют друг друга. Виктора Северова для меня не существовало больше. Совсем.
— Они разбежались, — сказал Макс спустя два дня во время работы над нашим общим проектом.
— Мне плевать, — ответила я, даже не поднимая от конспекта глаз.
Хотя от осознания лживости собственных слов хотелось самой себе в лицо рассмеяться.
Как банально. Банально предсказуемо оказалось то, что я испытывала.
Все мы хотим быть уникальными и, читая в книгах о токсичной привязанности, понимаем, с нами такого никогда бы не случилось. Но… сначала организм начинает воевать против тебя, совершенно не желая слушать голос разума. Потом ты начинаешь придумывать оправдания жестоким играм. А по факту — как по написанной инструкции проходишь одну за другой стадии. Чтобы в конце осознать — ты по уши погряз в любовном дерьме. Ты не лучше других, попавшихся на эти же глупые уловки. Ты проиграл. Человек всегда проигрывает сердцу.
— Тебе даже не интересны подробности?
Я лишь устало посмотрела на него в ответ.
Слухи о громком расставании заполнили академию до самого потолка, и знать, что из них правда, а что вымысел, мне совершенно не хотелось. Парни строили планы по завоеванию сердца Адель. Поклонницы Северова вновь активизировались, заваливая его шкафчик любовными письмами и оставляя послания под дворниками машины. Одна даже испекла торт. Что он с ним сделал, я думать не стала. С тех пор Север почти перестал появляться в академии.
Мне же проще.
Прозвучал сигнал окончания пары. Все поднялись, принявшись собирать вещи. Вдруг на стол передо мной упал белый конверт.
— Тебе, — сказал Макс. — Он попросил передать.
Показалось, что желудок провалился куда-то в пятки. Присев на парту, я осторожно вскрыла бумагу. Внутри лежала пустая белая карточка.
«Перемирие, — всплыли в голове собственные слова, когда я улыбалась ему, лежа в разгромленной квартире на крошечном диване. — Как у пиратов. Белый флаг».