Парадигма

Из оцепенения вывел пошевелившийся рядом татуированный, смачно высморкался в пепельную траву. После того неприятного разговора он ни слова не вымолвил, предпочитая беспрекословно выполнять приказы.

Найват первым завел разговор:

— Все время думаю над твоими словами, телохранитель. Неужели ты действительно веришь, что храм будет преследовать нас?

— Не называйте, меня телохранителем, господин, — хрипло сказал Ренай, массируя пальцами ссохшуюся почерневшую руку.

— Ты не ответил на вопрос.

— Вы сами видели сны.

— Как только мы вышли из обители, мне становится только лучше.

— А черные круги под вашими глазами и нервная дрожь в руках говорят об обратном, — парировал однорукий. — Не обманываете себя.

Найват отмахнулся, продолжая смотреть на разрушенный храм:

— За мной больше никто не гонится в кошмарах.

— Жалкое оправдание. Господин, если вы настаиваете на том, что Шепчущего убил человек, а не его безумие, то давайте хотя бы разделимся.

— Нет.

— Но почему? — удивленно спросил Ренай. — Мы торчим в этих кустах уже который день! Могли бы уже прочесать всю округу, заглянуть в храм и не найти никаких следов.

— Я доверяю интуиции, телохра… Камень, — поправил себя Найват.

Но уверенности в своих словах он не почувствовал.

— Действуя по отдельности, мы добьемся большего, — продолжил напирать однорукий. — Доверьтесь мне: я знаю здешнюю округу как свои пять пальцев. А так мы попустутратим запасы еды и воды!

— Нет. И это не обсуждается.

От долго лежания без движений затекли ноги и руки, спина отдается слабой болью и ломотой.

— Но, боги вас дери, почему? Неужели думаете, будто я убил того Шепчущего?

Ответить Найват не успел: возле самой большой дыры в стене храма показалась чья-то сутулая и долговязая фигура в длинном сером балахоне, просторный капюшон которой скрывает лицо.

— Нельзя его упустить, — сказал Найват, вскочив, и рванул вперед.

Его будто подхватил ветер. Трава под ногами не шелестит. Ни скрипа сандалий, ни хруста ветвей. Позади следовал Ренай — такой же тихий, неумолимый.

Найват оказался у подножия взгорья, змеей скользнул к поваленным воротам храма, остановился, выглядывая из-за полуобрушившейся стены. Незнакомец стоит возлеогромного валуна, заросшего черным мхом, нервно мотает головой, словно боится засады. Через миг к нему подскочил мальчонка. Его руки и лицо покрывают сложные узоры черных татуировок. Голова абсолютно лысая, глаза горят слабым голубым светом. Длинную белую рубаху-юбку до колен подпоясывает синий кушак.

Скривившись, Найват едва слышно выругался. Боги пустоты! Геометристы. Здесь, в мертвом лесу. Ошиваются у храма Певцов! Видать, учуяли у себя в горах магический взрыв Вора. Или вообще связаны как-то с ним и действуют по его указке. Найват не сказал однорукому, но у трупа Шепчущего он на миг, буквально на несколько ударов сердца, учуял ауру другого колдуна. Потому и был убежден, что за смертью своего стоит живой человек.

Перекинувшись несколькими фразами, незнакомец поправил капюшон и двинулся в глубь леса; мальчонка последовал за ним.

— Иди за мной в десяти-пятнадцати шагах, — приказал Найват. — А лучше увеличь дистанцию. Ты слишком шумишь.

— Да они даже не учуяли нас!

— Возможно. Но учтем все варианты.

— Это геометристы? — спросил Ренай. — Неужели тот в балахоне Рождающий Реальность? А мальчишка — Оставленный Пустотой? Да я скорее поверю в летающих свиней, чем в колдунов-затворников, покинувших свой храм.

— Позже обсудим. За дело.

Пригибаясь, он скользнул к валуну, затем — к толстому стволу кипариса. С такого большого расстояния не слышно, о чем говорят незваные гости — до ушей долетают лишь невнятные обрывки фраз. Неизвестный в плаще сцепил руки за спиной и идет так, будто на прогулке. Скорее всего, этот сутулый — маг. И стоит слишком близко к нему подойти, как тот уловит чужую ауру.

Мальчонка улыбается, мило щебечет.

Когда солнце-око застыло над самой головой, а воздух наполнился сладкими запахами костра и жареного мяса, колдун и его татуированный ученик добрались до своего лагеря. Найват замер, волоски на руках и спине зашевелились, поднялись дыбом, язык во рту онемел. Кто-то прямо сейчас творит заклинание! И точно — у полыхающего костра еще один татуированный. Вот только этот Оставленный Пустотой гораздо старше мальчонки и представляет серьезную опасность. Закрыв глаза, он сидит в глубоком колдовском трансе, символы и сложные узоры на коже испускают ровное синее свечение, изо рта вырываются облачка пара, в которых поблескивают десятки миниатюрных звезд.

Перестраховываются.

Если он сейчас нападет на геометристов, то маг в капюшоне молниеносно отреагирует, ответит заклинанием.

Ситуация хуже некуда.