Парадигма

— Винишко по акции. Как раз хотела купить… — довольно улыбаюсь я, прикидывая в уме удобный маршрут до молла, где располагался гипермаркет и откладывая телефон на его стол. Чтобы натолкнуться на внимательный такой взгляд Зорина. — Что?

— Винишко. По. Акции.

— А то все раскупят, да? Свои процентики не поимеешь на перепродаже. — Улыбается мне в губы, чуть касаясь языком и дразняще уводя голову когда я, не выдержав, подаюсь вперед, обвивая руками его голову. — Сейчас весь город слетится за твоим винишком по акции, а ты… м-м-м… протрахаешь момент. И бизнес прогорит.

— Ты хотел сказать проебешь момент, да? — глумливо поправляю его я, зная, что он всегда этим восторгается.

Зорин ржет и согласно кивает.

— Да, но это грубо. А я буду нежен. Но нежного аналога тому слову не подобрал. Скудный словарный запас у меня.

— Да не нужен тот аналог. — Усмехаюсь и скольжу пальцами по его шее, останавливаясь и сжимая его горло, перед тем как расстегнуть верхние пуговицы рубашки. — Я не против не озвученного варианта.

— Уверена? — в его глазах метаются горячие тени, вызывая свое подобие в моей голове.

Лукаво улыбаюсь глядя в такие затягивающие глаза.

— А ты? — низ живота начал ныть.

— Я давно хочу грубого секса. Особенно сильно, когда ты вот такая… искушающая…

Кончики пальцев похолодели. В горле пересохло.

— Приступай. Сейчас же.

Глаза прищурились, на губах довольная полуулыбка. Подталкивает меня, чтобы поднялась с его колен. Подчиняюсь. Зорин встает, придвигается ко мне вплотную, жестко целует, почти кусает. Сжимает грудь до боли. Коленом раздвигает мои ноги в которых оседает свинцовая тяжесть, льющаяся по горячим сосудам из низа живота. Обвиваю его шею руками, прильнув теснее и получив усмешку в рот.

Зорин резко поворачивает меня спиной к себе и вынуждает распластаться на столе. Задирает юбку. Сжимает ягодицу. Прижимается бедрами, чтобы я поняла, как не на шутку он заведен. Вцепляюсь онемевшими в край столешницы, прогнувшись в спине, и откидывая голову назад, подчиняясь его руке, требовательно тянущей за волосы. Прижимаюсь ягодицами к нему еще теснее, чувствуя, как все полыхает внутри и как стремительно намокает тонкое кружево нижнего белья.

Пальцами свободной от волос руки резко снимает белье, скатившееся до середины бедер. Натяжение в волосах ослабевает, он пробегается пальцами до шеи и сдавливает ее, обрывая мне дыхание.

— Сейчас… пожалуйста… — слетает с моих губ, но не моим голосом, потому что меня давно нет. Я безнадежно сгорела в пожаре, пожирающем тело.

Звякнула пряжка ремня.

— Повтори. — Тихий, пробирающий до дрожи приказ низким голосом.

— Пожалуйста… — выдыхаю я, чувствуя нажим его пальцев на самой чувствительной точке, отчего едва не подкашиваются ноги.

Секунда. Другая.

Резко, толчком. Я взвилась. Он грубо прижимает меня к столешнице, удерживая за шею одной рукой, другой сжимая ягодицу.

Цепляюсь пальцами в край стола так, что костяшки хрустнули. Я ебанутая. Ибо мне все это понравилось настолько, что в глазах потемнело. Зорин бил. Вбивал меня в стол. Колени подгибались, с губ срывались стоны один за другим, которые я старательно глушила прижатой к губам ладонью. От каждого движения у меня в голове происходит взрыв, горячий, множащий хаос взрыв. Тело горит адским пламенем. Я почти ничего не соображаю. Задыхаюсь. И хочу еще. Чтобы сдохнуть. Сейчас. Под ним.

— Еще… сильнее… — мой голос хриплый, чужой, с мольбой.

Зорин на миг замирает и так подается вперёд, что я, приглушенно взвизгнув, сдвигаюсь вместе со столом. И еще раз. И еще.

Еще. Сейчас. Сейчас… тяжелые нити быстро зарождающегося оргазма начали сковывать низ живота.

— Твою мать… — шепчу я, не чувствуя как по щекам сбегают слезы. А мне все мало. Еще. Немного и…

Я охнула и почувствовала, как сладкое паралитическое чувство наслаждения как огненное цунами пронеслось из паха по всему телу, заставляя мышцы сжаться, выжигая разум. Всхлипнула, не чувствуя тела. Зорина накрывает почти сразу за мной. Он отстраняется, одновременно упираясь головой мне в спину, и до моего гибнувшего в удовольствии тела доносится сбитый выдох сквозь скрип его зубов.

— Олька… чтоб тебя… — тяжело дыша, хрипло шепчет он, медленно отстраняясь и приподнимая меня за плечи, чтобы утянуть за собой в кресло.

В этот же момент ноги у меня подкашиваются и Зорин, покачнувшись, едва успевает меня подхватить. Усаживает на себя в кресле.

Я, сбивчиво дыша, уткнулась лицом ему в шею, слабо целую горячую кожу. Не сдержалась. Усилила поцелуй. Зорин запоздало сообразил, что я делаю.

Разочарованно стонет, потирая пальцами багровый след.

— Какая пошлость. — Прикрывая глаза, заключает он.

— А мне нравится. — Я отпихиваю его руку, любуясь мелкой россыпью точечных кровоизлияний на коже. — Чего там по вопросу, который решить надо?

— Вопрос, кстати, весьма серьезный. — Отводит взгляд и мягко подталкивает меня, намекая встать.