Парадигма

Саша, снова пригубив бренди фыркнул и отвел взгляд от Антона, мельком отметив слабый тремор на кончиках пальцев его руки, лежащей на подлокотнике. Это Зорину не понравилось. Он уже видел подобное и это свидетельствовало о нехорошем.

— Ты плохо выглядишь, Антон. — Негромко и осторожно произнес Саша, прекрасно зная, что у Грановского в такие моменты частенько случаются внезапные перепады настроения, а мозг Антона, его чутье и профессионализм сейчас нужны Зорину как никогда.

— Это ненадолго. — Спустя незначительную паузу ответил Антон, с кряхтением поднимаясь с кресла и направляясь к окну. — Мне впервые в жизни времени просто катастрофически ни на что не хватает. — Поднял жалюзи, распахнул окно и оперевшись бедром о подоконник, выудил из кармана приталенного блейзера пачку сигарет. Щелчок зажигалки, долгая затяжка и тихое пояснение, — это следствие усталости, а не того, о чем ты подумал. Соображаю я хорошо. А в связи с твоим форс-мажором даже лучше чем обычно, так что будь спокоен.

Саша сдержал желание нервно побарабанить пальцами по подлокотнику своего кресла. В голове скреблась одна сердобольная мысль, но он знал, что ничего хорошего из этой самой мысли не выйдет, а если даже случится чудо и выйдет, Зорину сейчас совсем не с руки будут последствия. Поэтому предложение помощи так и осталось не озвученным.

Чувствуя некоторую неловкость за задушенный порыв, Саша одним глотком допил алкоголь и, отставив бокал, поднялся и подошел к Антону. Грановский молча толкнул к нему пачку сигарет на подоконнике, не отрывая взгляда от закатывающегося за высотки багрового круга солнца, красящего небо в насыщенные оттенки рубина и розового вина.

— Не нашел еще свою сбежавшую невесту? — негромко поинтересовался Саша, щелкнув зажигалкой и затягиваясь дымом.

— Как сквозь землю провалилась… — Антон протяжно выдохнул дым и, прикрыв глаза, с силой помассировал висок пальцами с зажатой сигаретой, невольно поморщившись. — Твою мать, мигрень одолела, что сил уже нет… — Усмехнулся, упреждая Зорина взглядом от возврата к замятой теме. — Три месяца уже шерстим, а все без толку. Устал, как собака, работы валом… Когда найду ее, по заднице надаю.

— Три месяца это сильно для двадцатилетней девочки без связей, не находишь, Антон?

— Нахожу. Тоже подозреваю, что там не без покровителя. Просто логика спотыкается на этом. Впрочем, ладно, лирика это все. — Антон снова сдержал приступ безосновательного раздражения так и желающего выплеснуться на Зорина, который ему совсем недавно оказал действительно большую услугу, — кстати, все забывал сказать тебе спасибо за то, что местных маклеров потряс. А то город у вас большой, у меня с этим здесь явно бы проблемы нарисовались. Так что спасибо, Сань.

— Да было бы за что. По итогу информации-то никакой. — Зорин перевел взгляд на задумчивое лицо Антона и предложил, — если хочешь, могу еще на Тихоходке спросить, тоже связи есть.

— Насколько тесные? — Антон заинтересованно повел бровью, оглядываясь в поисках чего-то, обо что можно было бы затушить докуренную сигарету, но не найдя ничего подходящего, пожал плечами и затушил об пачку, поднимая на задумчивого Сашу выжидательный взгляд.

— Не сказать, чтобы прямо дружеские, но и выше разряда просто знакомых. У Коваля на даче вместе бухали и на охоту в Башкирию пару раз ездили. — Саша сбил ногтем тлеющий остаток с сигареты в открытое окно, и, выдохнув дым, выкинул окурок, проследив за его полетом. — Да и с Пашкой можно поговорить, он мужик нормальный, лишних вопросов не задаст. Итого еще две-три территории просканируешь.

— Буду признателен, Сань. — Антон благодарно посмотрел на Зорина и, вернувшись к столу, достал из дипломата стопку бумаг. — Что по части уже твоих просьб, я все подготовил. Юридически комар носа не подточит. Там можно, конечно… Хотя нет, там тоже не подточит. — Антон фыркнул, вспоминая недовольное лицо Зимина, бурчащего, что когда-нибудь такие «шабашки» от Антона его, бедного бедного бухгалтера, в могилу сведут. — Как я понимаю, твое третье лицо не в курсе твоего коварного замысла?

— Не-а. — Зорин, повернувшись к окну спиной, слегка прищурено смотрел на бумаги, ощущая странное, сосущее чувство где-то в районе солнечного сплетения от осознания, что все — пан или пропал. Обратного пути нет. — И я бы предпочел, чтобы она и далее оставалась в неведении.

— А вот с этим есть некоторая заминка. — Антон нахмурено скользил взглядом по стопкам бумаг, распределенным на столе. — Если ты перепродаешь ей якобы только одну кафешку, то объем вот этого всего скрыть будет сложно. Хотя, если только по последнему листку впихивать… — Антон прикусил губу, испытывающее глядя на договоры. — Ты эту Ольгу Дмитриевну набухай что ли, или напугай, чтобы эмоционально нестабильна была, следовательно невнимательна и твой театр не погорел.