Парадигма

— Бинго. — Зелено-карие глаза смеются, без труда считывая волны дикого негодования, бурлящие в моем теле и разуме. — Я обещал пояснить, но когда это сделаю не уточнил.

— Дурацкий какой-то разговор. — Откидываясь на спинку стула и скрещиваю руки на груди, мрачно глядя в стол и понимая что… ничего я не понимаю.

— Наоборот, весьма содержательный. — Возражает с довольством в голосе. — Не все мои выводы по итогу этой беседы меня радуют, но скучно было бы жить, если бы мы всегда и легко получали то, что хотим, верно? Ну, знаешь, как читеры в игре. В чем у них там прикол я так и не понял, и никто не может полностью логично ответить на все мои вопросы.

— Вот это неудивительно.

— Что я слышу, Ольга Дмитриевна? Неужели это сарказм? — довольно прищуривается и усмехается.

— Бинго.

Я уже собираюсь вставать из-за стола и сказать что-нибудь едкое на прощание, когда мой мобильный, лежащий на столе, оповещает о входящем видеовызове. От Ланы. Только Ланка использует видеовызовы, когда находится на эмоциях и не может говорить из-за этого. И не всегда эти эмоции положительные.

Трачу секунду, чтобы мгновенно подавить себя и все разздражение, плескающееся в сознании из-за бестолоквого трепа. Сцепляю зубы, придавая лицу спокойное выражение — это незначительно, но все же способствует тому, что Лана быстрее успокаивается. Но тревога оказалась напрасной. Вернее, Лана действительно была на эмоциях и действительно не могла из-за них говорить, быстро и несколько отрывчато объясняя жестами, что сшитая ею мягкая игрушка заняла первое место на городской детской выставке. Сдерживаю желание облегченно выдохнуть, и улыбаюсь. Левой рукой плавными жестами предлагаю отпраздновать. Она радостно кивает и целует экран, вызывая у меня негромкий смех.

Мы прощаемся, я дождалась, когда она отключится и только тут облегченно выдыхаю, понимая, насколько напряглась, когда увидела входящий — сердце просто галопом скачет. И поздновато понимаю, что я вообще-то тут не одна.

Бросаю взгляд на Зорина, и немного стопорюсь от его выражения лица. Он торопливо, еще до того, как я успела расшифровать, придает себе непроницаемый вид.

— Извините. Всего доброго. — Произношу и встаю со стула, одновременно доставая из кошелька купюры за свой так и не съеденный бизнес-ланч. Все, чего мне сейчас хочется — рухнуть в свою машину и просто посидеть несколько минут, опустив голову на руль.

— Оль, задержись, пожалуйста. — Он удерживает меня за кисть. И снова будто и не было моего раздражительного отношения к нему, снова под кожей ток по венам и жар в месте прикосновения.

— Простите, я спешу. — Злюсь на свои идиотские реакции и излишне резко сбрасываю его руку.

— Я могу как-то помочь?

— Что? — абсолютно недоуменно поднимаю на него глаза, застыв с деньгами в руке.

— Это же был язык жестов? — уточняет он, придвигаясь к столу и внимательно глядя мне в глаза. — Я успел заметить фото ребенка на вызове, прежде чем ты ответила на звонок. И то, как поменялось твое лицо…

— Это уже переходит…

— Все границы. Да, знаю, как выгляжу после всех моих, так скажем, провокаций в разговоре. — Удерживает меня серьезным взглядом, — но, Оль, я же не из праздного любопытства интересуюсь.

Да что вообще с этим человеком? И что происходит со мной, когда я, вместо того, чтобы уйти, бросив купюры на стол, стою, смотрю на него, и просто хочу чтобы он снова коснулся.

— Нам не нужна помощь.

— Нам? Это твоя дочь?

Сглатываю с трудом, и, прикрыв глаза, выдыхаю, успокаивая сумбур из противоречивых эмоций.

— Нет. — Зачем-то отвечаю.

— Девочка глухонемая, верно? — в голосе снова сквозит тень, что была и тогда, когда он сидел на корточках у кресла где тряслась я тем вечером, успокаивая и давая возможность на краткое мгновение побыть слабой. — Оль, я не настаиваю, но говорю же, у меня не просто праздное любопытство.

— А что тогда? — усмехаюсь и падаю обратно на свой стул, но моя усмешка быстро сходит с губ, когда я снова смотрю в его глаза.

— Желание помочь и чувство вины, что я тут в бирюльки пытался играть с человеком, который мгновенно подавляет себя, чтобы не расстраивать своим раздраженным видом глухонемого ребенка.

Прикусываю губу, убито качая головой и окончательно понимая, что я совершенно не могу разобраться в этом человеке. Некоторое время назад доводившего меня за этим столом до бешенства, а сейчас соболезнующего об этом.

— Она просто немая и это временно. Я так на это надеюсь. Господи, зачем я вообще об этом говорю… — Прикрываю ладонью глаза, мысленно кляня себя последними словами за то, что болтаю лишнее и не могу, тупо не могу взять над своими эмоциями контроль. И чувствую тепло его пальцев на своей руке, с силой сжимающей телефон на столе. Этот жест совсем выбивает из колеи. И меня неожиданно прорывает.